Сообщений в теме: 313

[wsir1963]

14  марта в Японии отмечают Белый День

Белый день - это продолжение дня Святого Валентина. В день Святого Валентина в Японии дарят подарки только женщины, а мужчины получают возможность ответить взаимостью через месяц в Белый день. В этот день мужчины дарят женщинам белый шоколад в благодарность за подарки на День Святого Валентина. Этот праздник отмечается с 1965 года. Считается, что он был начан компанией, производящей зефир. Белый зефир (маршмеллоус) дал название этому дню, но со временем появились и другие подарки - конфеты, цветы и другие.


Гири тёcо,название для шоколада,который должен понравится вашему начальнику.Вы дама и заботитесь о своей карьере,подарите такой шоколад боссу 14 февраля и он поймет,что вы ожидаете повышение по службе и,конечно,соответствующую зарплату.


Хоммэй Тёcо дарят тому,с кем вас связывают романтические отношения.

[wsir1963]

http://www.wafrica.jp/

Прогуливаясь по одной из самых красивых и просторных улиц Токио, Аояма дори,в центральной витрине специализированного магазина по продаже кимоно предстает взору буйный вспеск сочных красок,которые навевают мысли не о туманных горах Японии. Хлопок ярко-желтого цвета, с блестящими зелеными кубами и землистыми коричневыми кругами вызывает к жизни обжигающее африканское солнце.
Контрастирующие пейзажи Японии и Африки,буквально,могут казаться,мирами обособленными.Но они искусно были объединены африканскими модельерами и традиционными мастерами изготовителями кимоно.Проект Wafrica представил кимоно,изготовленное вручную из африканских хлопковых тканей,в отличии от предпочтительного для японского кимоно шелка.Но несмотря на оранжевые впышки,словно молнии пробивающиеся сквозь зеленый как мох фон,изображение цветов,характерное национальному африканскому стандарту,кимоно приятно удивляет покупателей.
Культурный коктейль - детище Сержа Муангу,дизайнера в  компании" Ниссан, и" Курури",основной производитель традиционной японской одежды.


Серж Муангу
Родился в г.Яунде в стране Камерун. В 6 лет уехал жить в Париж, где в последствии начал изучение прикладного искусства и дизайна. Во время обучения его страстное увлечение культурой других стран заставило его отправиться в США, Китай, Турцию, Мексику и Австралию. В конце обучения он некоторое время жил в последней из перечисленных стран и путешествовал как независимый художник и дизайнер. Пост дизайнера в компании «Рено» стал для него шансом, ради которого он вернулся во Францию.
После этого он отправился по обмену  в Японию для работы в компании Ниссан. Он создал брэнд «Вафрика» ( собственно «Африка» и «Ва» - древнее название Японии).

Интервью Сержа Муангу
http://modernnipponp...view/70-wafrica

[wsir1963]

Дзика-таби,дословно, таби,которые соприкасаются с землей,изобретение 20 века.






Сара Джессика Паркер в дзика-таби

[wsir1963]

До 1853 года Япония была изолирована от остальной части мира.Японское население никогда не видело иностранцев.Единственным исключением были голландские торговцы,однако их присутствие ограничивалось маленьким островом Десима в бухте Нагасаки.Ни один голландец не имел права выходить из фактории без разрешения начальника японской стражи,который чинил над ними суд и расправу.
Хотя по некоторым источникам,голландцы поддерживали процветающий бизнес на контрабанде людей из Японии.
После подписания в Канагаве договора о дружбе и сотрудничестве США и Японии,последняя была вынуждена открыть границы.Затем последовали договоры с Англией,Францией,Россией и Нидерландами(Соглашение пяти наций).
В течение первых лет иностранцы,главным образом,сосредотачивались в области вокруг гавани Йокагама.
Новый художественный жанр укиё-э,йокагама-э ,был разработан,чтобы удовлетворять любопытство японцев к образу жизни этих странно-выглядевших людей,и к их технологическим достижениям.
Иностранцам не рекомендавалось путешествовать более чем на двадцать пять миль от Йокагамы.Ограничения были вызваны тем,чтобы защитить иностранцев от нападений самураев.Группы ронинов, разделяющих   идеи: «Да здравствует Император, долой варваров!», совершали убийства сторонников сёгуната и иностранцев, в частности, они убили британского торговца Чарльза Ричардсона в 1862 году,когда он ехал верхом по дороге Токайдо далеко от Йокагамы.Известный инцидент Намамуги.
Западные страны ответили на убийства требованием огромных репараций и обстрелом столицы провинции Сацума — Кагосимы, после того, как они их не получили.
Йокагама-э изображают жизнь иностранцев с использованием западных методов  живописи:перспектива,техника показа света и тени.Многие портреты заказывали сами иностранцы.Гравюры йокагама-э чрезвычайно редки,очень дорогие и являются страстными объектами для коллекционеров.

[wsir1963]

Мисима Юкио на плакате Таданори Ёко

Юкио Мисима (Камитакэ Хираока) (Yukio Mishima) (14.01.1925 года - 25.11.1970 года) - японский писатель.

Хираока Кимитаке родился 14 января 1925 года в Токио, Япония. Будучи сыном высокопоставленного служащего, восторгающегося Гитлером и нацизмом, он получил образование в престижной школе пэров в Токио. Он начал писать очень рано и опубликовал свой первый короткий рассказ под псевдонимом Юкио Мисима, когда ему было всего шестнадцать. Когда началась вторая мировая война, он хотел попасть в армию, но это ему не удалось. Во время войны он работал на фабрике в Токио и писал. После поражения Японии он занялся изучением права в Токийском университете и в 1948-1949 году работал в Министерстве финансов. В 1949 году был опубликован его второй роман "Признание Маски", который принес ему быструю славу. История мальчика, открывающего свою гомосексуальность и вынужденного прятать ее за маской, была хорошо принята японскими подростками, которым, казалось, не хватало такой литературы. Затем последовали другие романы, включая "Запретные цвета" (1953), "Башня Золотого Павильона" (1959), "Моряк, которого отвергло море" (1963), "Солнце и сталь" (1968). Мисима также написал многочисленные сценарии, в частности знаменитую "Мадам де Сад", и некоторые другие для театра Кабуки и современного театра "No drama".

В 1966 году Мисима сыграл главную роль в фильме "Патриотизм", поставленном им по короткому рассказу с тем же названием. И фильм, и рассказ повествуют - в шокирующих деталях - о молодом японском офицере и его преданной жене, об их подготовке и осуществлении ритуального самоубийства, известного как "сеппуку". Эффект был гипнотическим и глубоко проникающим. Мисиму все больше привлекало милитаристское самурайское прошлое Японии. Он также симпатизировал и приветствовал традицию гомосексуальной любви между воинами-самураями (иезуитские миссионеры XVI века были особенно ею шокированы). Литература Мисимы ("Ми-си-ма" - псевдоним, буквально означающий "Зачарованный Смертью Дьявол") представляет завораживающую игру масок, красоту насилия и мук. Вызывающе звучат даже названия его пьес - "Мой друг Гитлер", "Маркиз де Сад". Гомосексуальные мотивы явственно звучат в романах раннего периода творчества Мисимы - "Исповедь маски" и "Запрещенные цвета". "Исповедь маски" выстроена на автобиографических сюжетах, повествующих о страстях и переживаниях юного японца середины ХХ века, остро чувствующего свое отличие от обычных людей. Впервые опубликованное в 1949г., это произведение поразило японского (а затем и европейского) читателя не только смелой откровенностью автора, признающегося в своих гомосексуально-садистских фантазиях, но и необычной для 24-летнего прозаика зрелостью стиля, виртуозностью письма.

Несмотря на свой гомосексуализм, Мисима был женат и имел двоих детей. Он был так восхищен физическим совершенством тела, что с жаром отдался физической подготовке. Занимаясь каратэ и кендо, традиционными японскими боевыми искусствами, этот ранее изнеженный юноша, который в свое время не смог выдержать физические испытания для поступления в армию, сумел построить свою собственную частную армию под названием "Общество щита", назначением которой было защитить императора в случае восстания левых или коммунистической атаки, возрастающую опасность которых Мисима в силу своей паранойи с ужасом ожидал в конце 1960-х.

Утром 25 ноября 1970 года Мисима и четверо его соратников-самураев из "Общества щита" вошли в здание штаба "сил самообороны". Связав начальника штаба генерала Маситу, потребовали выстроить на плацу расквартированные рядом военные подразделения и разрешить Мисиме выступить перед ними с речью. Вооруженные мечами, они проложили себе путь на крышу здания, где Мисима произнес десятиминутную речь перед тысячами служащих, собравшихся внизу. Он нападал на японскую конституцию с ее запретом на создание армии, обвиняя ее в том, что она предала дух Японии: "Мы видим, как Япония купается в благосостоянии, - объяснял он аудитории, - и все больше вязнет в духовной пустоте... Неужели возможно, чтобы вам нравилась жизнь, которую дает вам мир, где дух умер?". Штаб немедленно оцепила полиция, а через полчаса взволнованные солдаты выстроились на плацу. Репортеры оккупировали крыши соседних домов, в небе зависли вертолеты телекомпаний. Из-за поднявшегося свиста и криков слышны были лишь отдельные фразы: "Вы должны восстать, чтобы защитить Японию! Императора!.. Другого шанса изменить конституцию не будет!" Но желающих штурмовать парламент не нашлось. Прокричав "Да здравствует император", Мисима скрылся в кабинете генерала Маситы. Трагический финал был спланирован заранее: мундир надет на голое тело, в задний проход вставлена ватная пробка (чтобы избежать неприятного казуса). Морита, любимый ученик Мисимы, протянул ему старинный меч работы известного мастера. Мисима сел на пол, обнажил живот и сделал мечом длинный глубокий разрез. В соответствии с традициями один из его последователей, Морита который, по слухам, являлся любовником Мисимы, отрубил голову своему учителю его же мечом, а после покончил с собой.

Сексуальная жизнь

Мальчиком Мисима рисовал красивых рыцарей, умирающих от ран, и был неприятно поражен тем, что Жанна Д'Арк - не мужчина, как он был уверен, а одетая в мужской костюм женщина. С того дня он возненавидел женщин в мужской одежде и бесновался, когда его жена одевала брюки. В 12 лет Мисима испытал первый оргазм, глядя на картину, изображающую святого мученика Себастьяна, умирающего от ранений от стрел.

Примерно в то же время он влюбился в мальчика-одноклассника и стал проявлять фетишизм по отношению к трем вещам: подмышечным волосам, потоотделению и белым перчаткам. Мисима был отчаянным мастурбатором, воображаю щим про себя садистские сцены и каннибальские страсти.

В юности он стал проявлять интерес к женщинам, а во время учебы завел роман с девушкой. Когда та вышла замуж за другого, Мисима напился так, как более никогда в жизни.

Благодаря своей литературной известности, Мисима мог быть более-менее открытым в своих сексуальных пристрастиях, был завсегдатаем баров геев в районе Гинзы в Токио. Он презирал женоподобных мужчин и был тем, кого японцы называют "носителем двух мечей", что означало, что он свободно себя чувствовал как с мужчинами, так и с женщинами, но большее предпочтение отдавал мужчинам.

Мисима обожал молодых грубоватых и даже неотесанных парней. Во время своей поездки в Нью-Йорк в 1952 году он обошел множество гей-баров в поисках своего мужского идеала.

Он часто прохаживался по паркам, знакомился с юношами и приглашал их в свой номер в отеле. Впрочем, Мисиме нравилось ухаживать и за женщинами, вот только не нравилось «участвовать в финальном акте» с ними. Нельзя сказать, что женщины были в восторге от писателя. У него был довольно странный внешний вид - при росте 5 футов 2 дюйма отлично развитый, мускулистый торс, и тонкие, вялые ноги. Один популярный магазин провел опрос среди девушек, и 50% из них ответили, что скорее покончили бы с собой, чем вышли бы замуж за популярного романиста. Однако нашлась та, которая стала в 1958 году его женой. Это была Йоко Сугияма, мать Мисима ненавидела ее всеми фибрами своей души, ревнуя к сыну. Его женитьба была тем фасадом, который заставлял его соблюдать приличия, - фасадом, за который его вдова заглянула только после его смерти, просматривая газетные отчеты о гомосексуальности своего мужа.

К Йоко Мисима относился как к равной, часто приглашал ее в компании друзей, что для Японии того времени было вещью неслыханной.

Самым главным эротическим интересом Мисимы была болезненная, кровавая смерть, и все, кто знал писателя, говорили, что его самоубийство можно считать исключительной формой мастурбации.

В своей работе и жизни, включая и шокирующий акт его самоубийства, он ясно показал диссонанс между все еще существующим традиционным образом жизни Японии и нарастающими требованиями европеизирования. Его творчество и символическая смерть вызвали широкий резонанс как на Западе, так и на Востоке.

http://www.mishima.r...sa-authname-48/

Григорий Чхартишвили. Жизнь и смерть Юкио Мисимы, или Как уничтожить храм http://lib.ru/RUSS_D...IN/s_misima.txt

[wsir1963]

Цитата

В несколько буддистских храмах северной Японии практикуется самая безжалостная тренировка “живыми  мумиями" . Сокусимбуцу,давшие обет безбрачия,отказались есть мясо,а со временем и рис,пшеницу и другие злаки. Их тела тоже уменьшались и усыхали,и в итоге монах превращался в "живую мумию";в таком "засушенном"виде он умирал в заранее выбранном святом месте.Готовясь к смерти,монахи обычно уходят в особо устроенную пещеру под землей,потолок в такой пещере очень низкий,стоять в ней в полный рост невозможно,воздух поступает через бамбуковую трубку,один конец которой выходит на поверхность земли.Монах садился,скрестив ноги,пел и молился,постоянно звоня молельным колокольчиком,пока не умирал.
Образец такой "мумии" выставлен в храме Тюрэндзи,на горе Юдоно,где "мумия"сидит внутри своего собственного алтаря.Известное под именем Тэцумонкай ,тело "мумии" с застывшей улыбкой на лице одето в монашеское облачение высшего чина:оранжевую мантию,пурпурно-шафрановую ленту и золотой клобук.Для паломников храма эта "мумия" - пример человека,который достиг своей жизненной цели.Но таких людей не очень много,и говорят,что привидения тех,кто не достиг своей духовной цели,часто навещают храм Тюрэндзи.

Тэцумонкай



Синнёкай-Сёнин в  Дайнитибо

Буддийские храмы Дайнитибо и Тюрэндзи, существующие с IX века, ​расположены по обе стороны деревни Оами, их разделяет около 3 км.

В IX веке монах Кукай основал эзотерическую школу Сингон, которая должна обладать тайными знаниями, доступные только узкому кругу посвященных.

Среди многочисленных идей основателя школы была идея "Сокусин Дзёбуцу" - "стать буддой в собственном теле". Претворение идеи в реальность, переход в нирвану с сохранением тела нетленным, требовало сложной подготовки.

Вставший на этот путь подвижник-фанатик после сложной психологической подготовки, молений, медитаций приступал к финальному этапу своей жизни, который длился не менее тысячи дней. Условиями этого этапа были неподвижность, отрешенность, созерцание, особый режим дыхания. Диета представляет собой все уменьшающиеся порции еды, исключающие все питательные компоненты, такие, как крахмалистые вещества. Организм праведника переходил на эндогенное питание - потребление собственных тканей, после чего к концу фазы от человека оставались лишь кожа да кости в буквальном смысле. Поэтому, когда человек умирал, гнить, по сути, было нечему. Труп помещался в исключительно сухие условия, чтобы ускорить высыхание оставшихся мягких тканей, причем никакой дополнительной обработке тело не подвергалось.

Далеко не всем удавалось превратиться прижизненно в нетленную мумию. Многие умирали задолго до назначенного срока, тело начинало разлагаться и его приходилось кремировать. По преданию, сам Кукай прошел до конца весь этот процесс и исчез чудесным образом. То есть мумии его не оказалось.

Практика прижизненного мумифицирования получила широкое распространение у адептов мистического учения "сюгэндо" - "горного отшельничества". Мумии выставлялись в храмах, им поклонялись как воплощениям будд.

Наибольшее распространение практика самомумификации получила в провинции Дэва (современная префектура Ямагата). Несколько мумий таких аскетов до сих пор являются объектом поклонения в храмовом комплексе Дайнити-бо на горе Юдоно.

Светские власти средневековья с подозрением относились к деятельности секты сюгендо и запрещали самомумификацию, как извращение буддизма. Но все было напрасно.

Из наиболее известных личностей пытался самомумифицироваться монах Энку (XVII век) прекрасный скульптор, вырезавший из дерева более 5000 статуй будд.

Почувствовав свою смерть, он попросил закопать его заживо в землю. Пребывая заживо погребенным, он дышал через трубочку, молился и время от времени звонил в колокольчик. Но так как он похоронен на кладбище в Мирокудзи, о чем свидетельствует сохранившееся до нашего времени надгробие, можно сделать вывод, что попытка Энку самомумифицироваться потерпела неудачу.

Власти средневековой Японии, преследовавшие самомумификацию, были правы, считая, что этот акт противоречит идеям буддизма. Буддизму чужд культ реликвий, требует уничтожения телесных останков, как жертвы живым существам окружающей природы, отказа человека от воскрешения не только своей плоти, но и души. Недаром слово "нирвана" в дословном переводе с санскрита означает "угасание".

***
Вначале надо было радикально изменить диету. Монаху позволено было питаться орехами и семенами, которые он отыскивал в лесу, окружавшем храм. Пребывание на этой, первой стадии продолжалось тысячу дней, то есть около 3 лет. Помимо ограничений в пище монах должен был испытывать на себе всю тяжесть повседневного труда, длительных физических нагрузок, религиозных бдений. В результате жировая прослойка тела практически исчезала. Это избавляло тело от субстанции, наиболее быстро распадавшейся после смерти.

По истечении первой тысячи дней умерщвления плоти начиналась вторая стадия, связанная с дальнейшими ограничениями в еде. Теперь в пищу допустимо было употреблять лишь небольшое количество коры и корней сосновых деревьев. На этой диете монаху следовало протянуть еще тысячу дней, к концу которых его тело напоминало живой скелет. Одновременно приходилось снижать и количество потребляемой влаги.

По окончании второго тысячедневного периода голодания монах переходил к специальному чаю, настоянному на уруси — соке лакового дерева. Этим лаком японские и китайские умельцы покрывают посуду для придания ей лакового блеска. Сок уруси очень ядовит, поэтому поглощение чая, настоянного на нем, ведет к болезненной реакции организма, исторгающего из себя остатки влаги. Но главное — в другом: ядовитый сок, которым пропитывали себя решившиеся на этот процесс монахи, избавлял их высушенные тела после смерти от посягательств любых бактерий и личинок насекомых.

Прошедший и эту стадию страдалец переходил в каменную комнату, предназначенную стать его могилой. Она была настолько мала, что в ней можно было разместиться лишь сидя в позе лотоса. С миром его соединяла узкая щель в стене, через которую внутрь поступал воздух. В это время человек уже ничего не ел и не пил. Лишь редкие удары колокола, от которого веревка вела в каменный склеп, свидетельствовали, что аскет еще жив. Когда колокол замолкал навсегда, щель для воздуха замуровывали.

Спустя некоторое время тело умершего вынимали и тщательно осматривали. Если процесс самомумификации проходил успешно, останки выставляли в храме на обозрение и поклонение как божественное проявление самого Будды. Если опыт над собой кончался неудачно, а так чаще всего и бывало, тело навсегда замуровывали в каменной могиле.

Как считают специалисты, сейчас в стране насчитывается от двух до трех десятков мумий (сокусинбуцу) монахов, датируемых XIV–XIX веками. Большинство их обнаружено на севере страны, в префектуре Ямагата. Это связано не столько с месторасположением храмов , сколько со специфическими характеристиками минеральных вод, бьющих из-под земли в этом районе. Известно, например, что воды источника Юдоно богаты мышьяком. К источникам часто приезжают люди, страдающие различными кожными заболеваниями. Возможно, характерный состав воды позволяет лучше мумифицировать тело, во всяком случае делает его недоступным для вредителей и микроорганизмов.

Японское правительство в конце XIX века законодательно запретило самоубийственную практику сокусинбуцу, но, как говорят, она нелегально продолжается в отдаленных монастырях и по наши дни.


Арисада ōИн, Кансūдзи(Фукусима)

[wsir1963]

Каноны пробуждения



Несмотря на довольно мягкую зиму, если не считать северный остров Хоккайдо, наступления весны в Японии ждут по всей стране. Кроме обычного гормонального процесса, проходящего в организме каждого человека в момент пробуждения природы, с японцами по весне происходит и психологическая метаморфоза. И виной тому — тысячелетние философские традиции и религиозные практики.

Если бы можно было провести аналогию между временами года и сословиями
древней Японии, я бы, наверное, уподобил лето трудолюбивым крестьянам и ремесленникам, осень — печально-романтичному самурайству, зиму оставил бы за алчными торговцами, а разноцветную мягкую весну сравнил с утонченной дворцовой аристократией. Новый год в этой стране, по принятому исстари китайскому лунно-солнечному календарю, приходился на конец февраля — начало марта, время, когда крестьяне готовили поля к посадке риса. Вскоре после этого начинался и красочный период цветения сакуры. Для высших сословий древней и средневековой Японии это — долгожданный период, ибо с приходом весны, словно цветы вишни, вновь расцветали мимолетные любовные интрижки и рождались великолепные стихотворения. Японская поэзия того времени в основном охватывала три темы: любовь, смена времен года и рассуждения о скоротечности бытия.
Корни сакуры

Ямато, как в древности называли Японию, — страна, перенявшая почти все, начиная от архитектурных стилей и заканчивая чиновничьей системой, у своих соседей — великого Китая и Кореи. Даже многие традиции, считающиеся истинно японскими, имеют материковые корни. Японцы стараются ничего не отвергать и обладают удивительным свойством вносить свой неповторимый элемент во все воспринятое со стороны, превращая таким образом чужое в свое, подобно устрице, создающей из простой песчинки бесценную жемчужину.

Все подвергается скрупулезному анализу и переосмыслению. Поразительно, но японцы почти ничего не создали сами! Зато очень многое из того, что они «довели до ума», считается лучшим в мире. И конечно, в такой деликатной сфере, как духовная жизнь, они никак не могли принять ни одну религиозную философию в ее прежнем виде. Буддизм, даосизм и конфуцианство в Японии перестали быть прежними, но, попав на почву местных синтоистских верований, создали уникальный религиозный синтез, существующий больше тысячи лет. Религии настолько срослись, что некоторые граждане вполне официально причисляют себя к последователям сразу двух религий — буддизма и синтоизма. Так или иначе, два главных события в жизни японца проходят под сенью различных религий: свадьба справляется по синтоистскому обряду, похороны — по буддийскому. Ну а что же самая «японская» из весенних традиций — любование цветущей сакурой? Оказывается, корни и этого ритуала уходят в Поднебесную. Там любование цветами строго регламентировано и носит вполне потребительскую функцию: воспринять от цветов жизненную энергию ци. Но поскольку каждый цветок высвобождает ее по-разному, китайцы смотрят на тот или иной цветок в точно определенный астрологами момент, причем определенное количество времени. В Японии любование цветами вишни — ханами — носит, скорее, эстетический характер, хотя и оно не лишено философской подоплеки. В скоротечном цветении сакуры отображается бренность материального мира. Наблюдая за распусканием и опаданием розового цветка, люди размышляют о Вечности. Раньше чувствительные натуры составляли танка, сравнивая весну с жизнью, а цветы сакуры — с самим собой. Навеянные буддийскими представлениями о мимолетности бытия, они точно выражают отношение японца к окружающему миру:

Нет, не стану сажать
подле дома дерево вишни —
ведь с приходом весны
в увяданье цветов, быть может,
всем откроется бренность мира...
(Сосэй)

Однако в древности позволить себе такое приятное времяпрепровождение могли лишь избранные, не занятые никаким каждодневным трудом. Крестьяне же просто не имели возможности выкроить время на сакуру из-за большого объема работы, хотя им и разрешалось насладиться зрелищем, но не раньше, чем закончится посевная. Может быть, по этому поводу в IX веке принц Корэтака Синно сложил такую танка:

Вешней вишни цветы
опадайте — так опадайте!
Тщетно медлить и ждать,
все равно не придут сельчане
любоваться вашей красою...
Пора цветения

В наше время на ханами выезжают все, но так же, как и столетия назад, только тогда, когда все дела завершены. И так же, как в далекие времена, долгожданная весна для японца скоротечна и ограничена одним лишь периодом цветения сакуры. С началом цветения по телевидению вместе с предсказаниями погоды передают прогнозы, когда распустятся почки деревьев по всем районам Японии. За этот короткий срок японец, как бы занят он ни был, обязательно выкроит время, чтобы выехать на природу для любования цветущими деревьями. Немногие сейчас слагают под падающие лепестки сакуры стихи о бренности жизни, но некоторые фирмы собираются под сенью цветущих деревьев целыми отделами на своеобразный тренинг: на веселом «завтраке на траве» с коллегами и начальством гораздо легче раскрепоститься и высказать свое мнение, если это боялись сделать на работе. Здесь, на природе, пересекаются две сущности японского характера: конфуцианская этическая система строгой субординации уступает место дзэнскому равенству, самосозерцанию и слиянию с окружающим миром. Японец, принимающий дзэн, старается слиться с природой, оставшись при этом самим собой, одновременно быть везде и нигде. Дзэн — это принятие двух крайностей одновременно. Традиционные виды искусств тоже подчинены законам дзэн. Заваривая ли неторопливо чай на церемонии, выстраивая ли цветочную композицию икебана, вырисовывая ли иероглифы черной тушью на почти прозрачной бумаге, человек должен отринуть мысли и не вкладывать личный элемент в действо. Он лишь инструмент, руководимый самой Природой. И если желаемый результат достигнут — это само совершенство по сути и по форме.

…Однажды мастер каллиграфии долго пытался вывести иероглиф, а один из его учеников наблюдал за процессом. И как ни старался мастер, от ученика он слышал лишь одно слово: «Плохо!» Затем строгий наблюдатель ненадолго вышел. Воспользовавшись моментом, мастер в одно мгновение вывел знак, не думая ни о чем. Вошедший ученик только и смог прошептать: «Шедевр...» Как говорят, совершенно написанные иероглифы должны воплощать свое значение, то есть иероглиф «огонь» — воспламенять бумагу, на которой написан. Так и все, что сделано в гармонии со Вселенной, должно пронзать всю суть человека, помогая ему самому достичь этой гармонии. И прийти к дзэнскому просветлению.
Истоки культуры

А еще весна — пора самых любимых праздников японцев: Праздника девочек, или кукол (Хина-мацури), и Праздника мальчиков (Танго-но сэкку), Дня рождения Будды, или Праздника цветов (Хана-мацури) и Праздника весеннего равноденствия. Существуют также местные храмовые и обрядовые торжества, проводимые только в одном районе или даже в одном-двух храмах.

Праздник — прежде всего уникальная национальная традиция, которую как семейную реликвию бережно хранят и передают следующему поколению, чтобы оно с младых ногтей ощущало причастность к великой культуре своего народа. Но во многом первоначальное ритуальное и сакральное содержание знаменательных дней уже давно исчезло, уступив место яркой форме торжества.

Так, изначально на Празднике девочек, устраиваемом 3-го дня 3-го месяца, куклы служили для ритуала очищения от негативной энергии (болезней и грехов) перед началом полевых работ. Их изготавливали из соломы и материи, а после совершения обряда переноса всего дурного с живого человека на его кукольное воплощение пускали по реке. В селениях, где не было рек, кукол сжигали в костре. В семьях высших сословий — самурайства и аристократии — бытовал обычай играть в куклы, изображавшие мужчину и женщину, который помогал детям вникнуть в сложную систему человеческих отношений. А Праздник мальчиков, Тангоно сэкку, проходящий 5-го числа 5-го месяца, был поначалу культовым обрядом, посвященным молению о будущем урожае, который должен был также принести здоровье и удачу всем членам семьи. Ко времени японского средневековья он трансформировался в чествование мальчиков, не достигших совершеннолетия, то есть 15 лет, и был, скорее, родовым праздником самурайской верхушки, поскольку все атрибуты праздничной церемонии — игрушечные доспехи, оружие, боевые знамена — могли иметь только члены самурайских семей. В этот день отпрыски благородных фамилий принимали ванну с цветами ириса, символизировавшими доблесть, поскольку название цветка — омоним слова «доблесть».

Но смекалистые люди «неблагородного происхождения» нашли способ приобщиться к торжеству и праздновать по-своему, заменив знамена матерчатыми образами смелого долгожителя карпа, вывешенными на высоком шесте. Теперь количество развевающихся на ветру у дома карпов говорит о том, сколько мальчиков живет в семье.
Заодно с цветами

По буддийским представлениям, после смерти человек переродится заново, а в каком теле (растения, животного, человека или бога) — зависит от того, как он прожил свою жизнь. Конечно, взять на себя смелость прервать жизнь раньше времени означает сильно понизить свой статус в грядущей реинкарнации. Но японцы не боятся смерти. Высокий уровень самоубийств в этой стране лишний раз подтверждает это. Уходят из жизни и стар, и млад: одни, чтобы не быть в тягость молодым, другие из-за несогласия со старшими. Влюбленные, не имеющие возможности по каким-то причинам соединиться в браке, сводят счеты с жизнью парами. Не спасают и выставленные предупреждающие щиты с подробным описанием того, что будет происходить с телом самоубийцы, если его долгое время не найдут…

Японцы даже смерть умеют организовать красиво. Да и что может быть красивее ухода из жизни под дождь опадающих цветов сакуры?

Что сегодня скорбеть
о цветах, опадающих втуне? —
Разве в мире земном
плоть моя заодно с цветами
не исчезнет, не расточится?..

Танка в переводе А. Долина

Кирилл Самурский

[wsir1963]

Тревога берёт!
Где, на какой вершине
Окрестных гор
Цветы долгожданных вишен
Первыми зацветут?

Сайгё

Бутоны вишнёвых цветов,
Скорей улыбнитесь все сразу
Прихотям ветерка!

Басё  

Я видел, они расцвели,
Ветки вишнёвых деревьев,
Но в сумраке еле сквозят, -
Благоуханная дымка
На вечереющем небе.

Фудзивара-но Садаиэ

Перед вишней в цвету
Померкла в призрачной дымке
Пристыженная луна.

Басё

Минула весенняя ночь.
Белый рассвет обернулся
Морем вишен в цвету.

Басё

Чужих меж нами нет!
Мы все друг другу братья
Под вишнею в цвету.

Исса

Вишен цветы
Будто с небес упали –
Так хороши!

Исса

Увлечено цветами,
Как сердце моё могло
Остаться со мною?
Разве не думал я,
Что всё земное отринул?

Сайгё

Весенний ветер
Развеял вишнёвый цвет
Лишь в сновиденье.
Очнулся, но сердце моё
Тревога ещё волнует…

Сайгё

Где он, ветер
Цвета вишнёвых лепестков?
Скрылся бесследно.
А скажут: «Земля как в снегу.
Есть ещё чем любоваться!

Фудзивара-но Садаиэ

Слишком долго глядел!
К вишнёвым цветам незаметно
Я прилепился душой.
Облетели… Осталась одна
Печаль неизбежной разлуки.

Сайгё

[wsir1963]

  В Японии начался сезон цветения сакуры

  


  
Сакура может быть розовой. Это особый, совершенно чарующий вид — плакучая сакура или сидарэ-дзакура. Длинные тонкие ветки, склоняющиеся до земли, постепенно покрываются мелкими легкими цветками, которые словно стремятся скорее вниз, к земле, а зачем — сами не знают. Зацветает она позже и цветет дольше, но облетает она не так красиво, как белая сакура. Лепестки ее больше и тяжелее, поэтому они не усыпают все вокруг.Сидарэ - дзарука только собирается зацвести.




2009/03/30 - Нагоя
2009/03/30 - Киото
2009/03/29 - Tокио
2009/03/29 - Хиросима
2009/03/28 - Миядзима
2009/03/27 - Кагосима
2009/03/26 - Токио
2009/03/26 - Нагасаки
2009/03/25 - Киото
2009/03/25 - Кагосима
2009/03/24 - Кумамото
2009/03/23 - Фукуока

[wsir1963]

Цитата

Гохуа,(кит. — национальная живопись), китайская традиционная живопись водяными красками и тушью на шёлковых или бумажных свитках, веерах и т. д. (нередко с включением каллиграфических надписей). Термин «гохуа» возник на рубеже XIX—XX вв. как противопоставление юхуа — «масляной (или сиянхуа — западной) живописи», отличающейся приёмами и методами исполнения, привнесёнными с запада. В произведениях гохуа, основанных на соединении живописных и графических начал, проявляются философская глубина и ёмкость чувств, поэтичность и тонкое понимание природы. Художники гохуа используют выработанные с древности, активизирующие ассоциативное мышление зрителя приёмы: обобщение наблюдений по зрительной памяти, повышенная роль нейтрального фона, создающая в сочетании с разомкнутой композицией ощущение неограниченного пространства, и т. д. Характерно сохранение традиционных жанров («люди», «горы-воды», «цветы-птицы»). В конце XIX — начале XX вв. мастера гохуа (Жэнь Бонянь, У Чанши), сохраняя в целом традиционную специфику, внесли более живой и открытый взгляд на мир. С середины XX в. в гохуа наметилось два направления: представители одного из них (Ци Байши, Пань Тяньшоу, Ли Кэжань), придерживаясь традиционных принципов, создавали ярко индивидуальные образы; другого (Сюй Бэйхун, Пань Сюньцинь) — синтезировали ассоциативный язык китайской живописи с техническими достижениями европейского искусства (светотеневая моделировка, линейная перспектива).

Гохуа-модерн!






После полудня, Сан Квинг




Летнее настроение, миссис Жао



Две панды, Фенг Гондж



Красавица и тигр,Ванг Баою