Сообщений в теме: 310

[SergOs]

Прочитал у своего приятеля о "греческих богах" Айседоры Дункан.
Иван Бунин "Босоножка" (отрывок)
Рассказ Айседоры о ее путешествие в Грецию не менее замечателен.
Отправилась она туда опять почему-то со всей своей семьей, и вся семья оказалась вполне достойна Греции. Городок Каравассара онемел от изумления при виде каких-то паломников, вышедших из рыбачьей лодки, в экстазе павших на колени и целовавших землю, в то время как один из них, Раймонд, декламировал приветствие Греции на ее древнем языке. А на заре следующего дня городок быль свидетелем того, как эти паломники, - в которых он подозревал сумасшедших, - покинули его с лавровыми ветвями в руках, окружив повозку, в которой лежали их вещи. В прочих деревнях и городках они вели себя тоже вполне по-гречески: путь совершали, обнимаясь от восторга и все время танцуя. Прибыв в Афины, они тотчас направились к Парфенону, где экстаз их простерся до того, что они "не могли вымолвить ни слова". Этот экстаз заставил их принять решение даже навсегда остаться в Греции, образовать род "клана", одним из главных условий которого было безбрачие и поклонение греческим богам. А так как поклонение невозможно было без храма, и у Айседоры скопилась после ее триумфов в Европе некоторая сумма денег, решено было построить и храм, "в котором был-бы запечатлен след нашего гения". И начались поиски места для этого - хождение "по священной греческой земле" в пеплумах и в сандалиях, а затем совершилась и закладка храма - "на месте, называемом Копамос": в присутствии множества народа, "по древнему греческому обычаю", греческий священник в черном клобуке и черной вуали зарезал черного петуха и окропил его кровью первый камень, меж тем как четверо храмосоздателей танцевали на четырех линиях, обозначавших границы храма. "Клан" выработал себе затем очень строгие правила жизни: "приветствие восхода солнца криками радости и пляской", "размышление", питание только козьим молоком и овощами, старания возвратить окрестных жителей к древнему культу... На эту жизнь приезжал смотреть сам греческий король, хотя "клан" считал, что живет он "под владычеством иных царей - Агамемнона, Менелая и Приама". Плохо было только то, что постройка храма, да еще "из драгоценного паросского мрамора", дело было дорогое, хор греческих мальчишек, который набрал Раймонд, чтобы учить его древним антистрофам, надо было кормить... Кроме того, в Афинах была очередная "революция", Айседора опять танцевала что-то революционное... Обстоятельства вообще сложились так, что семья "прозрела, поняла, что не может все-таки быть древними греками", - и бежала в Вену.

http://genez.livejou...576.html#cutid1

[wsir1963]

SergOs (1.11.2010, 2:28) писал:

Прочитал у своего приятеля о "греческих богах" Айседоры Дункан.

"Жизнь Есенина" В ВОСПОМИНАНИЯХ СОВРЕМЕННИКОВ

Максим Горький

   Через шесть-семь лет я увидел Есенина в Берлине, в квартире А. Н. Толстого. От кудрявого, игрушечного мальчика остались только очень ясные глаза, да и они как будто выгорели на каком-то слишком ярком солнце. Беспокойный взгляд их скользил по лицам людей изменчиво, то вызывающе и пренебрежительно, то, вдруг, неуверенно, смущенно и недоверчиво. Мне показалось, что в общем он настроен недружелюбно к людям. И было видно, что он -- человек пьющий. Веки опухли, белки глаз воспалены, кожа на лице и шее -- серая, поблекла, как у человека, который мало бывает на воздухе и плохо спит. А руки его беспокойны и в кистях размотаны, точно у барабанщика. Да и весь он встревожен, рассеян, как человек, который забыл что-то важное и даже неясно помнит -- что именно забыто им.
   Его сопровождали Айседора Дункан и Кусиков.
   -- Тоже поэт,-- сказал о нем Есенин, тихо и с хрипотой.
   Около Есенина Кусиков, весьма развязный молодой человек, показался мне лишним. Он был вооружен гитарой, любимым инструментом парикмахеров, но, кажется, не умел играть на ней. Дункан я видел на сцене за несколько лет до этой встречи, когда о ней писали как о чуде, а один журналист удивительно сказал: "Ее гениальное тело сжигает нас пламенем славы".
   Но я не люблю, не понимаю пляски от разума, и не понравилось мне, как эта женщина металась по сцене. Помню -- было даже грустно, казалось, что ей смертельно холодно, и она, полуодетая, бегает, чтоб согреться, выскользнуть из холода.
   У Толстого она тоже плясала, предварительно покушав и выпив водки. Пляска изображала как будто борьбу тяжести возраста Дункан с насилием ее тела, избалованного славой и любовью. За этими словами не скрыто ничего обидного для женщины, они говорят только о проклятии старости.
   Пожилая, отяжелевшая, с красным, некрасивым лицом, окутанная платьем кирпичного цвета, она кружилась, извивалась в тесной комнате, прижимая ко груди букет измятых, увядших цветов, а на толстом лице ее застыла ничего не говорящая улыбка.
   Эта знаменитая женщина, прославленная тысячами эстетов Европы, тонких ценителей пластики, рядом с маленьким, как подросток, изумительным рязанским поэтом являлась совершеннейшим олицетворением всего, что ему было не нужно. Тут нет ничего предвзятого, придуманного вот сейчас; нет, я говорю о впечатлении того тяжелого дня, когда, глядя на эту женщину, я думал: как может она почувствовать смысл таких вздохов поэта:
  
   Хорошо бы, на стог улыбаясь,
   Мордой месяца сено жевать!
  
   Что могут сказать ей такие горестные его усмешки:
  
   Я хожу в цилиндре не для женщин --
   В глупой страсти сердце жить не в силе --
   В нем удобней, грусть свою уменьшив,
   Золото овса давать кобыле.
  
   Разговаривал Есенин с Дункан жестами, толчками колен и локтей. Когда она плясала, он, сидя за столом, пил вино и краем глаза посматривал на нее, морщился. Может быть, именно в эти минуты у него сложились в строку стиха слова сострадания:
  
   Излюбили тебя, измызгали...
  
   И можно было подумать, что он смотрит на свою подругу, как на кошмар, который уже привычен, не пугает, но все-таки давит. Несколько раз он встряхнул головой, как лысый человек, когда кожу его черепа щекочет муха.
   Потом Дункан, утомленная, припала на колени, глядя в лицо поэта с вялой, нетрезвой улыбкой. Есенин положил руку на плечо ей, но резко отвернулся. И снова мне думается: не в эту ли минуту вспыхнули в нем и жестоко и жалостно отчаянные слова:
  
   Что ты смотришь так синими брызгами?
   Иль в морду хоть?
   ...Дорогая, я плачу,
   Прости... прости...

...................
...................
...................

http://az.lib.ru/e/e...text_0580.shtml



Злюка Горький!
Я когда читала о жизни Айседоры Дункан, у меня сердце сжималось от жалости. Несчастная женщина! На тот момент, когда Дункан встретилась с Есениным, рассудок её уже был потревожен.

[SergOs]

wsir1963 (4.11.2010, 23:25) писал:

"Жизнь Есенина" В ВОСПОМИНАНИЯХ СОВРЕМЕННИКОВ

   Около Есенина Кусиков, весьма развязный молодой человек, показался мне лишним. Он был вооружен гитарой, любимым инструментом парикмахеров, но, кажется, не умел играть на ней.

Н-да. Придется менять аву.

[Фуфа]

wsir1963 (4.11.2010, 21:25) писал:

Злюка Горький!
Я когда читала о жизни Айседоры Дункан, у меня сердце сжималось от жалости. Несчастная женщина! На тот момент, когда Дункан встретилась с Есениным, рассудок её уже был потревожен.

Горький не просто злюка...
ЧТо- то есть в нем от современных режиссеров- писателей...
Или в них от него...
А Есенин...
Мне кажется, вот Есенин..


Шел господь пытать людей в любви,
Выходил он нищим на кулижку.
Старый дед на пне сухом, в дуброве,
Жамкал деснами зачерствелую пышку.

Увидал дед нищего дорогой,
На тропинке, с клюшкою железной,
И подумал: "Вишь, какой убогой, -
Знать, от голода качается, болезный".

Подошел господь, скрывая скорбь и муку:
Видно, мол, сердца их не разбудишь...
И сказал старик, протягивая руку:
"На, пожуй... маленько крепче будешь".

[wsir1963]

SergOs (5.11.2010, 2:03) писал:

Н-да. Придется менять аву.

Я так и подумала, что ты обратишь внимание на это предложение.

[wsir1963]

Фуфа (5.11.2010, 8:20) писал:

Горький не просто злюка...
ЧТо- то есть в нем от современных режиссеров- писателей...
Или в них от него...
А Есенин...
Мне кажется, вот Есенин..


Шел господь пытать людей в любви,
Выходил он нищим на кулижку.
Старый дед на пне сухом, в дуброве,
Жамкал деснами зачерствелую пышку.

Увидал дед нищего дорогой,
На тропинке, с клюшкою железной,
И подумал: "Вишь, какой убогой, -
Знать, от голода качается, болезный".

Подошел господь, скрывая скорбь и муку:
Видно, мол, сердца их не разбудишь...
И сказал старик, протягивая руку:
"На, пожуй... маленько крепче будешь".

Невесело!
Все гениальные поэты пророки. И веры у людей ещё меньше осталось. "Видно, мол сердца их не разбудишь…"    

Я немного отвлекусь от божьей темы.
Один случай вспомнила из своей молодости, мне лет восемнадцать было.  Проводили спиритуалистический сеанс, весь антураж, как положено… Ночь, темнота, тишина, свечи кругом. Я вызывала дух Есенина...пришел.
Не знаю, сам ли он отвечал, или кто-то помогал ему (блюдце двигать), но  его ответы я запомнила на всю жизнь. Нормальных слов было немного, всё больше отборный мат!

[SergOs]

wsir1963 сказал:

Я вызывала дух Есенина...пришел.
Не знаю, сам ли он отвечал, или кто-то помогал ему (блюдце двигать), но  его ответы я запомнила на всю жизнь.
Нормальных слов было немного, всё больше отборный мат!

Гений и злословие соместимы!
Если дух его знает, как склоняют его кончину и не отпевают, только материться и остается.
Ответы понятно, а что за вопросы (в 18 лет)?

[mzs]

wsir1963 (4.11.2010, 23:25) писал:

"Жизнь Есенина" В ВОСПОМИНАНИЯХ СОВРЕМЕННИКОВ


   Разговаривал Есенин с Дункан жестами, толчками колен и локтей. Когда она плясала, он, сидя за столом, пил вино и краем глаза посматривал на нее, морщился. Может быть, именно в эти минуты у него сложились в строку стиха слова сострадания:
  
   Излюбили тебя, измызгали...
  
   И можно было подумать, что он смотрит на свою подругу, как на кошмар, который уже привычен, не пугает, но все-таки давит. Несколько раз он встряхнул головой, как лысый человек, когда кожу его черепа щекочет муха.
   Потом Дункан, утомленная, припала на колени, глядя в лицо поэта с вялой, нетрезвой улыбкой. Есенин положил руку на плечо ей, но резко отвернулся. И снова мне думается: не в эту ли минуту вспыхнули в нем и жестоко и жалостно отчаянные слова:
  
   Что ты смотришь так синими брызгами?
   Иль в морду хоть?


http://az.lib.ru/e/e...text_0580.shtml

пускай ты выпита другим
но мне осталось, мне осталось.
твоих волос стеклянный дым
и глаз осенняя усталость.....

[SergOs]

wsir1963 (17.10.2010, 19:44) писал:

Вот оно Достоевский с богом в душе жил?! Сережа, не о том речь, не надо проповедей.

Вынужден повторить пост из "Генри Миллера":
Говоря по существу, мы, конечно, еще не начинали жить. Мы уже не животные, но, несомненно, еще не люди.
С той поры как возникло искусство, об этом твердил нам каждый великий художник, но сколь мало тех, кто это понял.
Как только искусство обретет истинное признание, оно исчезнет. Ведь оно только подмена, язык символов, посредством которого воссоздается то, что мы не в состоянии выразить непосредственно. Но чтобы такое свершилось, нужно, чтобы человек стал по-настоящему религиозным: не прихожанином, а действительно носителем веры, истинным богом — без всяких метафор. И он им в конце концов неизбежно станет.

[SergOs]

wsir1963 (26.10.2010, 21:38) писал:

Посмотрела фотографии Рыбинского моря – Красотища!!!
Сереж, ты куда на рыбалку ездишь? У моей приятельницы в Рыбинске родственники живут, она ездила к ним в гости, говорит, места у вас потрясающие!

"Рыбалка" моих последних лет здесь (вроде уже давал ссылку):
http://streamphoto.ru/users/Serg-O/
Да и в галерее ББ уже приводил про пароход, Мологу и прочее.
С приятельницей не соберетесь убедиться в натуре?
Ойк!

Сообщение отредактировал SergOs: 07 ноября 2010 - 17:16