Ой, я кажется невовремя сюда зашла... Смотреть такие аппетитности на ночь глядя вредно!
для фигуры...
Впрочем, это всё ерунда, суета по-большому счету...
Знаете почему? Потому что есть вещи поважней фигуры, то, что вечно и нетленно, если оно есть в наличии.
Вот вам к завтрашнему утрешнему кофе. История любви. Даже две. В одном романе... из трех частей.
Блокадный роман.
Ей снился запах тушенки. Она понимала, что это сон, и не торопилась открывать глаза. Сны про еду приходили часто, Лида ела, ела, а голод все не уходил. Она просыпалась от ужаса, что съела все, не оставив ни крошки угасающей от голода маме.
Проснувшись, вспоминала, что мамы больше нет. Ее уже ничто не может потревожить: ни холод, ни голод, ни третий день бомбежки блокадного Ленинграда.
Лицо молодого офицера, склонившегося над Лидой, не было ей знакомо. Откуда он взялся в ее квартире, она не представляла. Сама же она была укрыта шинелью. Погромыхивал крышкой кипящий чайник.
- Ну что, спящая красавица, давай знакомиться? Я Володя.
- Лида, - еле прошевелила она губами и снова потеряла сознание.
Кем Володя служил в осажденном Ленинграде, Лида толком так и не узнала. Молоденький лейтенант спас Лиде жизнь дважды. Первый раз, когда принес ее с улицы на руках в бомбоубежище, а второй - уже после. Когда выхаживал от дистрофии. Однажды он пришел невероятно радостный.
- Ты представляешь, Лидка? Завтра меня наконец отправляют на фронт!
Утром, целуя ее распухшее от слез лицо, он пообещал писать и обязательно вернуться живым.
...Эвакуироваться Лида отказалась. Она боялась потерять Володю. Только почтовый ящик мог связать две судьбы в одну. Как он узнает, куда писать, если она уедет? Только бы дом не разбомбило.
В связи с беременностью хлеба по карточке Лиде стали давать чуть больше. А иногда и молока. Дочь родилась весной сорок третьего, когда на деревьях уже набухали остро пахнущие жизнью почки. Лида ела эти горчащие клейкие зернышки и не представляла, что на свете может быть слаще. Дочку назвала Надеждой. Надеждой
на то, что когда-нибудь война кончится и девочка, рожденная в осажденном городе, обязательно будет счастлива.
Водевиль.
- Ой, девочки, видели Глинскую? Как одета, как держится! - вбежала на кухню официантка Зиночка.
Портретами Ларисы Глинской, солистки московской оперетты, были обклеены почти все афишные тумбы города. Разглядывая примадонну сквозь щель бархатных портьер, посудомойщицы обсуждали:
- Кружева-то трофейные, сразу видно.
- А полковник-то рядом с ней тоже ничего. Красавчик.
Лида тоже решила посмотреть на знаменитость. И в испуге отпрянула от штор. Спутником актрисы был ее Володенька. Живой и невредимый. Лида бросилась было в зал, но управляющий схватил ее за руку и, злобно шипя, уволок назад, на кухню.
- Что вы себе позволяете? Автографов захотелось? В таком виде - и в зал?!
Тут Лида очнулась. Красные распаренные руки, несвежий мокрый фартук. Любой побрезгует обнять такую.
Актеры столичной оперетты жили в гостинице "Астория". В этой же гостинице жил и полковник Николаев. Так спустя пять лет после войны Лида узнала фамилию отца своего ребенка. Когда на третий день Лида решилась встретиться с Володей, в гостинице его не оказалось. Уехал. Лида обратилась к администратору, не подскажет ли та адрес постояльца.
- Посторонним справок не даем! Мало ли вам для каких целей!
- Да какие цели? Ребенок у нас общий, а он...
- От алиментов, значит, подлец, скрывается? - Из толстой книги регистрации администраторша с сальной улыбкой переписала для Лиды не только адрес, но и номер удостоверения личности офицера. И с напутствием идти не в суд, а сразу к командованию дама за стойкой вручила Лиде бесценный листок с московским адресом любимого.
В Москву Лида смогла приехать только через год. Наденьку оставила на попечение одинокой двоюродной сестры в деревне. В Москве нашла дом, где жил Володя. Он выглядел как крепость. Колонны, бронзовые ручки, тяжелые двери.
- Вы к кому, гражданочка? - окликнула ее консьержка, едва Лида вошла в парадное. Интуиция подсказала ей, что стоит сказать: "К Николаеву" - и это будет, возможно, последний случай увидеть Володю.
- Я насчет работы...
На следующий день Лида начала мыть подъезды в Володином доме. Она узнала: полковник Николаев стал законным мужем певицы Глинской. За дверью квартиры Николаева часто ссорились. Актриса била посуду, полковник выбрасывал корзины с цветами в мусоропровод. Об изменах Глинской мужу судачил весь дом. Однажды Глинская подошла в подъезде к Лиде сама и предложила стать ее домработницей. Лида согласилась. Она стирала рубашки любимого, жадно вдыхая запах дорогого ей человека. А Володечка не узнавал в домработнице Лиде девушку из блокадного Питера.
Брак актрисы и полковника длился еще три года, пока звезда оперетты окончательно не ушла из дома. Опустевшая квартира, разоренный шкаф с разбросанными по ковру вешалками повергли полковника в депрессию. Лида тихо вошла в кабинет, когда полковник достал пистолет.
- Вы свободны на сегодня, - коротко бросил он ей.
- Я понимаю, как тебе тяжело. Понимаю, как больно... - Лида перешла на ты.
Она подошла к нему, обняла и стала гладить, как ребенка, по голове. Из нее потоком лились те слова, что за десяток лет ожидания и надежды скопила она для него. Единственного и самого дорогого на свете.
Она никогда не спрашивала, почему он не искал ее после войны. Вместе они прожили 34 года.
Сюрприз.
Их дочь Надя выросла, поступила в университет. На "картошке" она познакомилась с Борисом - тоже студентом. Знакомство переросло в бурный роман, учеба была заброшена. Однажды мать Бориса, дождавшись окончания лекции, устроила невесте сына скандал. Со злостью выговаривала она Надежде, что растила сына одна не для того, чтобы "первая встречная девка ломала его будущее, охомутав на первом же курсе". Заливаясь слезами, Надя убежала от нее в университетский садик.
Когда Надя рассказала Борису о беременности, он предложил ей найти врача, чтоб "избавиться от проблем". Пообещал денег. "Извини, но маме я обещал, что женюсь не раньше 25 лет", - сказал он.
Надя родила сына, назвала Мишей. Вскоре одна из сокурсниц рассказала, что Борис женился и уехал по распределению за Урал. Миша долго считал своим отцом деда. Полковник Николаев зарегистрировал внука на собственную фамилию и дал ему свое отчество. О Борисе в доме не говорили никогда.
Однажды в дом пришла странная женщина с безумными глазами. Она пыталась проникнуть в глубь квартиры и кричала: "Я хочу увидеть внука! Хотя бы перед смертью". Но ее не пустили. Тогда Миша узнал, что его отец - совсем другой человек. Адреса которого в доме и знать не хотят.
Прошло тридцать лет. Михаил Владимирович стал мэром уральского города. Полковник Николаев умер несколько лет назад. Лида, выйдя на пенсию, живет одна. Надежда тоже так и не вышла замуж. Главным мужчиной в ее жизни стал сын. Они и живут одной семьей по сих пор.
Как-то за ужином сын пожаловался на то, что один и тот же противный пенсионер приходит к нему на прием по личным вопросам четвертый раз. Старик одинок. Живет в коммуналке. В последний раз мэр предложил ему место в доме престарелых. Старик замахнулся клюкой.
- На завтра он опять записался. Ну что мне, бригаду психиатров вызывать, как только я опять в списке этого Пташкина увижу?
- Пташкин, говоришь? А как зовут? - слегка изменившимся голосом спросила мэра мать.
- Откуда я помню?! Борис какой-то.
Надежда тихо вышла на кухню.
- Ты что там, мать, валерьянку в одиночку пьешь? - крикнул сын.
- Скажи Пташкину, что ты его сын, Мишенька. Давай и тебе капелек накапаю...
Наталья Бояркина. Источник: АИФ, 2000г.
Вот. И так бывает.
0
4fa9c29ad67fff59c15c7761b8a1c982.gif 4,54К
5 Количество загрузок:
Fufa (5.3.2008, 10:22) писал:
Правда я ела с творогом и сметаной.А вот с икрой... 
прошу.
