Сообщений в теме: 195

[Piligrim]

ФИЛАДЕЛЬФИЙСКИЙ ЭКСПЕРИМЕНТ - ТАЙНА ЭЙНШТЕЙНА
  Если довериться данным Карлоса Альенде и доктора Валентайна, то основы проекта Филадельфийского эксперимента следует искать в весьма туманной и в высшей степени сложной научной теории, разработанной Альбертом Эйнштейном и известной как Единая теория поля. В своем втором письме Джессупу Альенде пишет, что Эйнштейн впервые опубликовал эту теорию в 1925—1927 годах, однако затем изъял ее из соображений «гуманистки», как выразился Альенде. Он, правда, не объясняет, что он, собственно, имел в виду под этим термином.
  Альберт Эйнштейн действительно создал в 1925—1927 годах вариант своей Единой теории поля, для силы тяготения и электричества. Результаты появились в немецких научных журналах того времени. Альенде прав, утверждая, что работа была изъята, как незавершенная. Примечательно, что теория эта снова всплыла на поверхность лишь в 1940 году, то есть после того, как Эйнштейн, пацифист до мозга костей, пришел к убеждению, что национал-социализм должен быть уничтожен при любых обстоятельствах и что для этого годятся любые средства. И — что поразительно — именно 1940 год, похоже, был годом, когда ВМС США начали работать над тем проектом, который впоследствии мог вылиться в Филадельфийский эксперимент...
  Эйнштейн действительно был дружен с Бертраном Расселом, особенно после второй мировой войны, и часто обсуждал с ним проблемы пацифизма. Оба испытывали отвращение к достойной сожаления склонности человека использовать достижения науки для самоуничтожения, и оба отдавали делу мира значительную долю своих сил и личных материальных средств.
  Заманчиво поверить в то, что Эйнштейн перед смертью уничтожал бумаги, но не будем настаивать на недоказанном факте. Единственно, что известно достоверно: Уильям Мур, один из исследователей, вспоминает дискуссию в лекционном зале после смерти Эйнштейна в 1955 году, когда говорилось о том, что он за несколько месяцев до смерти сжигал документы, касающиеся некоторых из хорошо проработанных им теорий, — из-за того, что человечество не созрело для них и без этих теорий будет чувствовать себя лучше.



В 1943 году, то есть в то время, когда Альенде, по его словам, стал свидетелем проведения Филадельфийского эксперимента, Альберт Эйнштейн был научным советником ВМС. Документы Управления администрации общих служб в Сент-Луисе сообщают, что Эйнштейн с 31 мая 1943 года по 30 июня 1944 года состоял на службе в морском министерстве в Вашингтоне в качестве научного работника.
      Комментарии самого Эйнштейна по этому поводу достаточно сухи, но небезынтересны. В июле 1943 года он писал своему другу Густаву Бакли: «Пока идет война и я работаю для ВМС, я не хотел бы заниматься ничем другим». В августе он снова написал Бакли и рассказал об установившихся тесных связях с бюро ВМС по научно-исследовательской работе. В том же месяце доктор Ванневар Буш направил его в распоряжение одного комитета, «где, в высшей степени вероятно, были бы полезными его особые знания». Ни род деятельности «комитета», ни характер соответствующих знаний никогда не раскрывались.
  На запрос в адрес доктора Отто Натана, финансового советника и исполнителя завещания Эйнштейна, о том, насколько тесными были отношения Эйнштейна с ВМС, пришел весьма неожиданный ответ. «Эйнштейн, — сообщал он, — в 1943 году был советником Директивного бюро ВМС и завершил свою работу для ВМС, насколько нам известно, задолго до окончания войны... Если Вас интересуют детали, советуем Вам связаться с морским министерством в Вашингтоне. Поскольку работа Эйнштейна отнюдь не носила секретного характера. Вам могли бы предоставить там более точную информацию о его консультативной деятельности, которую мы не смогли получить, когда готовили к публикации отчетный доклад.
  Читатель, видимо, удивлен: почему, раз деятельность Эйнштейна «отнюдь не носила секретного характера», ВМС оказались не готовы предоставить подробную информацию?
  Похоже на то, что Эйнштейн имел отношение не только к математическому обоснованию проекта, но и к самому эксперименту. По некоторым сведениям, после того как первый опыт оказался неудачным, чиновники морского министерства привезли Эйнштейна на место событий, чтобы получить от него дополнительные рекомендации по принципу: «Теперь, когда вы сами все увидели, объясните-ка нам, в чем наша ошибка!»
  Так что же такое Единая теория поля? Как объясняют Берлиц и Мур, смысл теории состоит главным образом в том, чтобы с помощью одного единственного управления объяснить математическим путем взаимодействие между тремя фундаментальными универсальными силами — электромагнетизмом, силой тяготения и ядерной энергией. Примечательно, что одновременное открытие двух новых элементарных частиц в Нью-Йорке и Калифорнии в 1974 году позволяет предположить, что существует четвертая «слабая» универсальная сила, связанная с силой тяготения так же, как электричество с магнетизмом. Пока не известно, имеет ли это поле межпространственный или временной характер. Если допустить возможность полной разработки подобной теории, то ее окончательные уравнения должны включить в себя также световые и радиоволны, чистый магнетизм, рентгеновские лучи и даже саму материю. Непомерную сложность подобной проблемы можно приблизительно представить себе, если вспомнить, что Эйнштейн львиную долю своей жизни посвятил достижению подобной цели и даже на склоне лет часто сетовал на то, что недостаточно владеет математикой, чтобы выполнить эту задачу.
  Некоторые исследователи склонны считать, что даже спустя десятилетия после смерти Эйнштейна значительная часть труда его жизни остается малопонятной даже для наиболее выдающихся ученых. Если Филадельфийский эксперимент действительно подтвердил некоторые из его теоретических построений, то знание об этом настолько закамуфлировано, что и сегодня его концепция Единой теории поля рассматривается более как цель, нежели как реальная теория. И это несмотря на тот факт, что Эйнштейн менее чем за два года до смерти объявил об «исключительно убедительных» результатах поиска математических доказательств взаимосвязи между электромагнетизмом и силой тяготения. Это согласуется с заявлениями Альенде по поводу завершенности Эйнштейновой Единой теории поля.
  Как бы интересны ни были теоретические открытия, истинное внимание могут пробудить только наглядные практические результаты. Так не были ли подобные результаты достигнуты уже тогда, в 1943 году, когда ВМС США предприняли попытку использовать некоторые из названных принципов, чтобы сделать тот корабль невидимым или даже телепортировать его, как утверждает Альенде? Или эксперимент оказался в чем-то неудачным и это привело к роковым последствиям? Таким последствиям, которые — если можно верить в то, что было рассказано в свое время Девису и Хьюзу в Колорадо-Спрингс, — могли даже привести к контактам с неземными существами?
  Может быть, Альенде был прав, намекая в заключительных строках своего последнего письма Джессупу на возможную связь результатов секретных экспериментов ВМС с движущей силой НЛО? Или все это было не более чем миражом — одним из тех «кораблей-призраков», которые внезапно появляются в морском тумане и столь же внезапно исчезают?
  Наши поиски ответа на этот вопрос ведут нас в Государственный архив в Вашингтоне.
  Так уж получается — в нашем повествовании слишком много «если». И вот снова... Если необычный рассказ Альенде правдив и «ДЕ-173» действительно был невидимым, если люди с «Эндрю Фьюресета» могут подтвердить реальность эксперимента, то, значит, должны сохраниться какие-нибудь документы, касающиеся этих судов. Архивы и явили свету факты, но какие?
  Во-первых, оказалось, что существует, видимо, не один, а два корабля под названием «Эндрю Фьюресет». Один из них — рудовоз, очевидно, и сегодня бороздящий воды Тихого океана; его мы спокойно можем сбросить со счетов, поскольку он был допущен к эксплуатации лишь после второй мировой войны. Второй представляет собой военный корабль, к которому как раз подходят данные, приведенные Альенде.
  Архивные документы позволили установить следующее. Название «Эндрю Фьюресет» было предложено в июле 1942 года комиссии по судоходству США тихоокеанским профсоюзом моряков в честь основателя и многолетнего председателя этой организации. В октябре того же года под номером 491 корабль сошел со стапелей верфи фирмы «Кайзер индастриз» в Ричмонде, Калифорния. Кай и писал Альенде, корабль вскоре после этого был передан в аренду «Мэтсон навигейшн компани» в Сан-Франциско, которая эксплуатировала его в течение последующих четырех лет.
  13 августа 1943 года «Эндрю Фьюресет» вышел в очередное плавание — на этот раз вдоль побережья к портам Норфолк и Ньюпорт-Ньюс, где принял груз для дальнейшего трансатлантического похода. И с этого момента он становится для нас особенно интересным, поскольку одним из членов палубной команды, нанятой для этого плавания, был молодой человек, только что закончивший мореходную школу и внесенный в списки под именем Карла М. Аллена. Особенно важен тот факт, что он получает разрешение подняться на борт судна лишь в Норфолке — так что он преодолевает расстояние до него по суше, остановившись на ночлег в Филадельфии. В гавань Норфолка он прибывает утром 16 августа — вполне своевременно, чтобы успеть подняться на борт, прежде чем «Фьюресет» в 10. 18 выйдет из Ньюпорт-Ньюса. Это было его третье плавание в составе конвоя. Порт назначения — Касабланка.
  4 октября «Фьюресет» снова встает в док Ньюпорт-Ньюса для ремонта и погрузки и остается там до 25 октября. В этот день он снова отправляется из Норфолка в Северную Африку, и снова в списках команды фигурирует имя Карла М. Аллена. 12 ноября судно достигло Оранской гавани и не возвращалось в какой-либо из американских портов до 17 января 1994 года. Несколько дней спустя член команды по имени Карл М. Аллен покидает борт «Фьюресета». Он, как считается, переходит на другой корабль — «Ньютон Бейкер».
  Что касается конвойного эсминца «ДЕ-173», он же «Элдридж», то у него, как свидетельствуют официальные документы, история внешне вполне безоблачная. Строительство судна началось 22 февраля 1943 года в «Федерал шипбилдинг энд драйдокс», Ньюарк. Длина судна составляла 102 метра, стандартное водоизмещение — 1249 тонн, полное водоизмещение — 1520 тонн. Примерно через пять месяцев, 25 июля, корабль сошел со стапелей. Официальная церемония приема в эксплуатацию состоялась 27 августа 1943 года в Нью-йоркском морскому порту, и командование передано капитан-лейтенанту Чарльзу Р. Гамильтону.
  Сначала «Элдридж» плавал в Атлантике и Средиземном море, а затем, выполняя свои эскортные и разведывательные обязанности, был откомандирован в Тихий океан, где и оставался до окончания войны. По возвращении в Нью-Йорк он 17 июня 1946 года был выведен из эксплуатации и до 15 января 1951 года поставлен в док, чтобы затем в рамках двухстороннего оборонительного соглашения быть проданным Греции. Там он был переименован в «Леон» и мог еще какое-то время находиться в эксплуатации.
  Все чинно и гладко, и вроде бы нет причин для проверки, если бы не рассказ Альенде об этом корабле. Если же рассматривать его в свете информации Альенде, то эта официальная история «Элдриджа» предстает «лоскутным одеялом» со множеством прорех.
  Придется начать сначала. Первые подозрения, что не все было так, как описывается в официальных бумагах, появились, когда исследователи попытались раздобыть судовые журналы обоих кораблей. Тут Берлица и Мура поджидали сюрпризы. Оказалось, что судовые журналы «Элдриджа» за период с момента приема в эксплуатацию (27 августа 1943 года) до 1 декабря 1943 года «найти, а следовательно, предоставить в Ваше распоряжение не представляется возможным». А вахтенные журналы «Фьюресета» были уничтожены по приказу свыше, то есть попросту более не существуют.
  Поскольку единственным представляющим интерес для нашего расследования промежутком времени был тот, в который Альенде служил на «Фьюресете» — то есть примерно с 13 августа 1943 года по 30 января 1944 года, — то исследователи попытались максимально сфокусировать внимание именно на этом отрезке. Вот что из этого вышло.
  Из документов, до сих пор находящихся в распоряжении судоходной компании «Мэтсон», следует, что за этот период «Фьюресет» совершил два плавания к берегам Северной Африки; первое началось 13 августа 1943 года, когда «Фьюресет» вышел из Норфолка на юг вдоль побережья и оттуда дальше в Северную Африку; во время второго вояжа он вышел из Линхейвен-роудза, Вирджиния (близ Норфолка), в Оран, Алжир. Для Альенде первое плавание началось не раньше 16 августа. Второе плавание закончилось для него, когда он за несколько дней до прибытия «Фьюресета» в Хэмптон-роудз (17 января 1944 года) покинул корабль.
  Согласно официальной истории «Элдриджа», как она представлена в документах морского министерства, корабль был спущен на воду 25 июля 1943 года в Ньюарке, Нью-Джерси, и принят в эксплуатацию 27 августа 1943 года в Нью-йоркском морском порту. Его разведывательная миссия началась в начале сентября, распространялась на район Бермуд, Британские Вест-индские острова и продолжалась до 28 декабря 1943 года. Те же документы свидетельствуют, что его первое трансокеанское плавание началось 4 января 1944 года и завершилось прибытием в Нью-Йорк 15 февраля.
  Если принять на веру эти данные, то, выходит, в этот промежуток времени ни один из интересующих нас кораблей не приближался к другому. Вопрос только в том, насколько надежна эта информация. Первая порция данных, обнаруженных в архивах, до недавних пор оставалась секретной, и именно она, похоже, полностью дискредитирует официальную историю. Это рапорт о противолодочной акции, составленный командиром «Элдриджа» 14 декабря 1943 года и касающийся событий 20 ноября в Северной Атлантике. Согласно официальным данным, «Элдридж» с начала сентября до конца декабря 1943 года находился с разведывательной миссией в районе Бермуд; его первое трансокеанское плавание началось 4 января 1944 года. Но, согласно оперативному докладу командира корабля капитан-лейтенанта Ч. Р. Гамильтона, «Элдридж» 20 ноября 1943 года вскоре после 13. 30 местного времени сбросил семь глубинных бомб против предполагаемой подводной лодки противника, двигаясь в качестве эскортного корабля в составе конвоя «UGS 23» на запад, в направлении США. Приведенные в докладе координаты «Элдриджа» составляли северной широты и 08°57 западной долготы — это означает, что он находился на удалении около двухсот миль от Касабланки и около трех тысяч миль от Бермуд!
  И вторая порция сведений: в то время как палубные вахтенные журналы оставались недостижимыми, отыскался инженерный вахтенный журнал. В нем, правда, не содержалось информации, непосредственно необходимой для решения вопроса, однако приводились координаты корабля по спорным датам. Эти и другие документы, появившиеся на глаза почти одновременно, свидетельствовали, что «Элдридж» 2 ноября вышел из Бруклина, чтобы собрать корабли из конвоя «UGS 22», рассеянные ураганом в конце октября. И это была действительно ценная информация, ибо речь шла о том самом конвое, что вышел 25 октября из Норфолка — Линхейвен-роудза и в составе которого находился «Фьюресет». Самое интересное здесь то, что «Фьюресет» замыкал конвой, догоняя отставших, и наверняка должен был видеть «ДЁ-173». Кроме того, приведенное на 22 ноября местонахождение «Элдриджа» близ Касабланки указывает на то, что «Элдридж» сопровождал «Фьюресет» и его конвой «UGS 23» на обратном пути, когда произошла встреча с упомянутой подводной лодкой. Если бы не удалось обнаружить оперативный доклад, который морское министерство продержало под замком тридцать четыре года, эти вещи так и не выплыли бы на свет. После того как в официальной версии обнаружилась такая «ошибка», возник вопрос и о других «ошибках».
  Таким образом, «Фьюресет» и «Элдридж», судя по всему, встретились во время конвойной миссии на пути в Африку. Вопрос лишь в том, решились бы ВМС на проведение столь рискованного и совершенно секретного эксперимента на виду целого конвоя. Кроме того, Альенде настаивает на том, что эксперимент проводился в доках Филадельфии и на море, то есть у побережья материка. Указанные им временные данные — конец октября — согласуются со сроками проведения конвойной операции, а вот в остальном согласования нет.
  Во-первых, «Элдридж», видимо, шел из Бруклина, а не из Филадельфии, когда присоединился к конвою «UGS 22». В судовых документах за этот промежуток времени нигде не упоминается, что «Элдридж» вообще был в Филадельфии — кроме того времени, когда он строился в Ньюарке. Альенде также сообщал, что читал о последствиях эксперимента в одной из дневных газет Филадельфии. Однако Альенде (или Аллеy) в октябре 1943 года вообще не был в Филадельфии. Но он был там в августе — примерно в то время, когда «Элдридж» якобы ждал в Ньюарке приказ отправиться в Нью-Йорк для церемонии приема в эксплуатацию. В письме же он сообщает, что эта газетная статья появилась осенью или зимой, а не летом. Если эту подробность списать на несовершенство человеческой памяти, то все остальное приобретает некоторый смысл:
  Пока раскручивалась эта цепочка, исследователи получили письмо от одного бывшего командира корабля, припоминавшего, что «Элдридж» вскоре после первого урагана в сезоне 1943 года подошел к Бермудам в конце июля или начале августа. Там он недолго простоял на якоре рядом с другим кораблем и снова вышел в море.
  Что и говорить, необычное поведение, но еще необычнее то, что тот корабль, если это был «Элдридж», появился у Бермуд всего через несколько дней после спуска на воду в Ньюарке, то есть в то время, когда строительные работы еще не должны были завершиться.
  Значит, или командир ошибся, или... «Элдридж» был спущен на воду в Ньюарке до 25 июля. Документы американских ВМС такую возможность исключали. Ну, а как насчет греков?
  Здесь ждал новый сюрприз, ибо, согласно греческим документам (которые они, естественно, должны были получить от американцев), спуск «Элдриджа» на воду состоялся не 25 июля, а 25 июня, то есть на целый месяц раньше! Более того, по греческим документам «Элдридж», когда он в 1951 году передавался Греции, имел стандартное водоизмещение 1240 тонн и полное 100 тонн, что дает отклонение примерно в 380 тонн. Уж не электронное ли оборудование было снято с него, прежде чем он был передан Греции?
  Теперь история постепенно проясняется. «Элдридж» сошел со стапелей не 25 июля, а 25 июня 1943 года, и район Ньюарк — Филадельфия был местом его приписки до отплытия в августе на церемонию приема в эксплуатацию; в конце июля — начале августа он находился в море и дошел как минимум до Бермуд, а официальная версия периода до 4 января 1944 года наверняка фальшива.
  Вооружившись этим достоверным материалом, Уильям Мур обратился к одному авторитетному лицу, оказывавшему ему и раньше небольшие услуги. Этот человек, который в силу определенных обстоятельств должен остаться инкогнито, во время войны был занят в радиолокационной программе ВМС, причем на такой должности, что в случае существования проекта, подобного Филадельфийскому эксперименту, неизбежно был бы с ним связан. В конце концов он согласился ответить на некоторые вопросы.

  Вопрос. Расскажите, пожалуйста, каким путем можно было получить подопытный корабль для этого проекта?
  Ответ. В 1943 году было очень трудно получить корабль для экспериментальных целей. Сразу же после приема в эксплуатацию корабли становились составной частью оперативных планов, и было практически невозможно использовать их для экспериментальных целей. Наиболее простым и практически единственным способом заполучить корабль, было воспользоваться им на короткое время в период между спуском на воду и приемом в эксплуатацию. Простым этот путь не был никогда и требовал определенных маневров в высших эшелонах, но это было реальным, разумеется, если ученым удавалось убедить высокопоставленных лиц в целесообразности и перспективности проекта.

  Вопрос. Если учесть, что в середине 1943 года появился заметный прогресс в проекте «Манхэттен» и он начал поглощать значительную часть средств, направляемых на военные исследования, то не был ли 1943 год наиболее критическим для значительной части других совершенно секретных оборонных проектов?
  Ответ. Да, где-то в 1943 году начались явные перемены в отношении к текущим проектам и идеям. К тому времени уже забрезжил конец войны, а потому решающим вопросом к ученым стал следующий: «Можете ли вы добиться результатов до конца войны, чтобы их еще можно было использовать?» Те, кто были не совсем уверены в своих проектах, подталкивались к проведению срочных экспериментов и испытаний, чтобы можно было лучше оценить возможности их практического применения. Проекты малоперспективные откладывались в сторону «для более позднего пользования».

  Вопрос. Не припомните ли, как начинался этот проект, кто за ним стоял и чего хотели в итоге достичь?
  Ответ. Я не имею ни малейшего представления о происхождении этого проекта или о запуске его в работу. Ведь я имел к этому отношение лишь в самом конце. Я полагаю, им каким-то образом удалось достать корабль на ограниченное время в Филадельфии или Ньюарке, вероятно, всего на две-три недели, и мне кажется, что они провели несколько испытаний как на реке <Делавэр>, так и у побережья — в первую очередь с целью выяснить влияние сильного магнитного силового поля на локационные установки. Большего я вам сообщить не могу — я этого попросту не знаю. Мое предположение — я подчеркиваю, предположение — состоит в том, что вся принимающая аппаратура была размещена на других кораблях именно вдоль побережья, чтобы выяснить, что происходит «на той стороне» при прохождении через поле как радио, так и низко- и высокочастотных радарных волн. Несомненно, ученые должны были наблюдать за тем, какое влияние это поле будет оказывать на видимый свет. Но мне представляется в высшей степени маловероятным проведение подобных экспериментов на корабле, который официально принят в эксплуатацию и укомплектован экипажем.

  Ценность этой информации в указании почти точного времени проведения Филадельфийского эксперимента и, возможно, того, что по меньшей мере часть его проходила в районе Филадельфии — Ньюарка. Может быть, свои наблюдения Альенде сделал именно тогда, а не во время второй встречи с «Элдриджем» в ноябре.

[Piligrim]

ФИЛАДЕЛЬФИЙСКИЙ ЭКСПЕРИМЕНТ - ПРИЗНАНИЕ РАЙНХАРДА
  Теперь, после оценки информации, содержащейся в сохранившихся судовых документах, нужно обратиться к тому пункту в письмах Альенде, который, если бы ему нашлось подтверждение, мог бы стать ключом к решению всей загадки. Читатель, видимо, помнит, что Альенде в своем втором письме Джессупу утверждал, что Эйнштейнова Единая теория поля не только была готова в период 1925—1927 годов, но и вся она была подвергнута. морским министерством «тщательному перерасчету... с точки зрения всех возможностей быстрого использования... в самое короткое время». Если можно верить Альенде, то именно результаты этого математического анализа, по всей вероятности, составили теоретическую базу Филадельфийского эксперимента. Вполне вероятно, Альенде мог сообщить Джессупу имя некоего ученого, якобы участвовавшего в этом перерасчете. Этого человека Альенде представляет как доктора Франклина Рено и, походя, именует его «мой друг».
   Вот если бы разыскать этого доктора Рено...
   До сих пор это. никому не удавалось. Потому решили, что если этого загадочного человека найти невозможно, то вся история — не более чем блеф.
   И вот после нескольких лет поисков загадку личности таинственного Рено удалось решить.
   В Северо-восточной Пенсильвании на федеральной дороге 62 стоял дорожный указатель «Франклин — 8, Рено — З», указывающий расстояние от поворота до этих двух небольших городков. Этот вот указатель и вдохновил более тридцати лет назад одного в высшей степени реального ученого на создание эффектного псевдонима.
   Если Франклин Рено — псевдоним, то кто эта реальная персона? Какое отношение она имеет к Карлосу Мигелю Альенде? Могла ли она внести вклад в эту историю, и если да, то какой?
   К сожалению, история настолько щекотливая, что на эти вопросы даже сегодня нельзя дать полного ответа по причинам, которые скоро станут понятны читателю. И хотя человека, которого Альенде знал как д-ра Рено, уже нет в живых, — он умер в конце 70-х годов, — У. Муру, одному из тех, кто занимался расследованием, было предъявлено требование соблюдать полную анонимность со стороны еще живых участников событий. Мур условно назвал этого человека «доктор Райнхарт», это имя он почерпнул из недавно опубликованной беллетризованной версии Филадельфийского эксперимента.
   Родился он чуть раньше Морриса Джессупа в совершенно другой части страны. Проработав несколько лет — с блестящими результатами — в одном частном научном учреждении и получив докторскую степень, он в 30-с годы, во времена депрессии, вынужден был наряду со многими другими, включая Джессупа, работать в военно-научных учреждениях американского правительства. Довольно быстро продвинувшись по службе, стал руководителем отдела и, будучи на этом посту, вошел в соприкосновение с проектом, который по всем признакам и явился началом Филадельфийского эксперимента.
   Когда он стал подозревать, что знает больше, чем следовало бы, он решил «лечь на грунт». Удалившись чуть ли не на другой конец континента, он отказался от блестящей и многообещающей карьеры и поселился в маленьком уютном бунгало, став отшельником.
   Вот запись беседы У. Мура с затворником, согласившимся на встречу после почти годичной предварительной переписки.
   «Вам, разумеется, известно, — начал он, — что всякий эксперимент начинается с идеи, затем следует ее разработка, возможно, с уже произведенными расчетами, затем появляется проект, и наконец, наступает черед экспериментов. Вначале с ними было связано лишь очень небольшое число людей. У большинства были разнообразные первоочередные задачи в соответствии с их обязанностями, от которых им прежде надо было освободиться.
   Единая теория поля, — продолжал он, — так и осталась незавершенной, даже сегодня. По моему мнению, никто не может по праву утверждать, что провел полный перерасчет этой теории.
   Я помню конференции во время войны, в которых принимали участие морские офицеры. В отношении интересующего вас проекта память подсказывает мне, что начинался он гораздо раньше 1943 года — возможно, еще в 1939-м или 1940-м годах, когда Эйнштейн занимался проработкой идеи теоретической физики, представленной ему физиками и другими людьми, которые думали об их военном использовании. Авторами этого предложения были Эйнштейн и Ладенбург. Не знаю, кого из двоих следует поставить первым, но помню, что профессор Рудольф Ладенбург и Эйнштейн были знакомы еще с 1908 года по Швейцарии. Ладенбург был молчаливый сверхпунктуальный человек с манерами прусского дворянина, но он пользовался исключительным уважением коллег как спокойный одинокий мыслитель и труженик.
   Ладенбург все лето и осень 1939 года проработал в Принстоне над экспериментами в области расщепления ядра, — вспоминает дальше доктор Райнхарт. — По-моему, я читал, что он обсуждал эти проблемы с Эйнштейном. Во всяком случае, я помню, что это было где-то в 1940 году, а предложение, которое я связываю с последующим корабельным проектом, было якобы результатом беседы между Ладенбургом и Эйнштейном об использовании электромагнитных полей для защиты от мин и торпед... и Эйнштейн сам написал предложение... Эйнштейн и Ладенбург всегда были впереди, когда речь шла о подаче предложений, но перед важными персонами предпочитали держаться в тени. Фон Нейман! был скромного вида человек, который умел вовлекать в свои проекты власть имущих.
   Так вот, именно Нейман говорил с доктором Альбрехтом, моим шефом, об этом предложении, и кто-то из них смог получить практически согласие от исследовательской лаборатории ВМС.
   Как-то в начале 1940 года Альбрехт пришел в восемь утра в свое бюро и увидел там двоих или троих посетителей из НКОИ (Национальный комитет оборонных исследований), которые уже ждали его. Это событие не было из разряда особенных, и я не придал ему большого значения. Однако примерно в половине десятого в дверь заглянул капитан Гиббонс. Он поднял палец, что было для меня сигналом выйти в коридор, поскольку он хотел что-то сообщить мне без свидетелей. Я вспоминаю об этом потому, что как раз занимался довольно сложной теоретической работой и собирался связаться с расчетчиками.
   Я понял, что речь идет о чем-то довольно важном, прервал работу и вышел в коридор. Гиббонс проводил меня в бюро шефа, где была конференция, в которой, с одной стороны, принимали участие два человека (или все же три?) из НКОИ, а с другой — Альбрехт и фон Нейман.
   Когда я вошел, они оживленно обсуждали то, что в итоге стало проектом, который вас интересует. Альбрехт, видимо, считал, что я — единственный, кто достаточно разбирается в гравитации и теории относительности, чтобы без лишних вопросов представить математические выкладки, которые ему требовались немедленно.
   Перед Альбрехтом лежали три листка бумаги, один из которых был исписан мелким витиеватым почерком, характерным только для Эйнштейна. Альбрехт дал мне взглянуть на листки, не прерывая своего разговора. Одновременно он давал мне инструкции о том, что от меня требуется. На одном из листков было уравнение волнового излучения, а с левой стороны — какие-то незаконченные каракули. Кроме того, он пододвинул мне довольно подробный отчет по военно-морским размагничивающим установкам, и я помечал карандашом те места, куда он указывал пальцем. Затем Альбрехт сказал, чтобы я взглянул, что необходимо для достижения, по-моему, 10-процентной кривизны света. На мой вопрос, сколько мне на это дается времени, он ответил «недолго». После чего продолжил разговор с присутствующими.
   Здесь, — продолжал Райнхарт, — дискуссия повернулась к принципам резонанса и к тому, как, используя этот принцип, создать интенсивные поля, необходимые для подобного эксперимента. Я так и не получил настоящего ответа на свой вопрос о том, сколько времени в моем распоряжении, но Альбрехт уже сделал мне знак, чтобы я шел и принимался за работу. Так что я вернулся по коридору к капитану Гиббонсу и сказал ему: «Как вы думаете, когда Альбрехт должен получить все это?» Гиббонс на секунду задумался и сказал: «Я отведу вас в офицерский клуб, тогда у вас в распоряжении будет еще и обеденное время, но не больше. Итак, в час или в два, не позже».
   Судя по всему, обед прошел очень быстро, ибо в 1. 15 Гиббонс уже вернулся, а работа моя была в самом разгаре. Я объяснил ему, что хочу составить памятную записку и сделать машинописную копию и что я управлюсь к трем часам, если он до тех пор сумеет задержать остальных. Гиббонс ответил, что так дело не пойдет и что не может быть и речи о печатной копии. Пусть все остается как есть, написанное карандашом. «Чуда, — сказал я, — они все время хотят чуда!.. Послушайте, дайте мне еще минут двадцать пять, и я посмотрю, что можно сделать». Гиббонса это явно не обрадовало, но что ему оставалось, если он хотел получить результаты? Пришлось согласиться.
   Все же я составил две небольшие таблицы и несколько пояснительных предложений к ним. Когда мы вернулись к Альбрехту, он быстро взглянул на мою работу и сказал:
   «Вы сделали это относительно интенсивности поля на разном удалении от борта корабля, а про нос и корму, похоже, забыли». Альбрехт всегда был педант. Я не учел этих частностей, потому что не знал точно, что от меня требуется, да и времени на такую работу было меньше, чем нужно. Все, что я мог предложить, были точки наибольшего искривления непосредственно за бортом судна напротив этих установок.
   Альбрехту, — продолжал он задумчиво, — нужны были расчеты для проверки силы поля и практической вероятности такого искривления света, чтобы можно было достичь желаемого эффекта миража. Клянусь Богом, они не имели понятия, что из этого может выйти! Если бы они знали, то дело тогда же и закончилось бы.
   Движущей силой на тот момент времени, думаю, были НКОИ и Ладенбург или же фон Нейман. Они обсуждали все с Эйнштейном, и тот даже просчитал порядок величин, необходимых для достижения нужной интенсивности, после чего говорил с фон Нейманом о том, какие установки смогут лучше всего продемонстрировать возможности практического использования. Я не помню точно, когда подключилась лаборатория военно-морских исследований, но капитан Парсонс, один из ведущих специалистов ВМИС, весьма часто разговаривал с Альбрехтом — возможно, что речь шла и об использовании корабля.
   Единственное, что у меня сохранилось от этого в письменном виде, — фрагменты уравнений Альбрехта и некоторые маленькие таблицы».
   Мур спросил Райнхарта: «Не вспомните ли, как могло звучать кодовое наименование проекта?»
   Райнхарт на секунду задумался.
   «Вы помните, — сказал он, — что Альбрехт и Гиббонс запретили делать машинописные копии, а были лишь написанные карандашом памятные записки. По-моему, я в одном из документов употребил слово «отклонение». Я также помню, как во время одного более позднего обсуждения сказал, что можно сделать корабль невидимым с помощью обычной легкой дымовой завесы и что не понимаю, зачем было обращаться к такой сложной теоретической проблеме. В ответ Альбрехт глянул на меня поверх очков и сказал, что у меня исключительный талант отвлекать людей от темы. По-моему, кодовое наименование придумывали люди из НКОИ. У меня в памяти в этой связи сохранилось нечто вроде «радуги» или «фата-морганы».
   Я присутствовал еще, по крайней мере, на одной конференции, на повестке дня которой стояла эта же тема. Мы пытались выявить наиболее очевидные побочные эффекты, которые могли быть вызваны подобным экспериментом. При этом речь шла о «кипящей» воде, об ионизации окружающего воздуха и даже о «зет-изации» атомов, но никто в то время не мог учитывать возможность меж пространственных эффектов или смещения массы. В 1940 году ученые относили подобные вещи к разряду научной фантастики. Мы написали попавшее в итоге в НКОИ предостережение, что все это необходимо принимать в расчет и что вообще все это дело требует величайшей осторожности..
   Я еще припоминаю несколько последующих обсуждений этой проблемы, но детали уже довольно расплывчаты. Но я очень хорошо помню, что на протяжении нескольких недель после встречи в бюро Альбрехта от нас постоянно требовали таблицы, касающиеся резонансных частот света в видимом диапазоне. Часто этому не было никакого объяснения, но, судя по всему, связь все же существовала».
   Райнхарт нервно обвел взглядом комнату, словно сказал лишнее, однако продолжил разговор:
   «Макетные испытания, кстати, могли бы проводиться в макетном бассейне Тейлора, а может, и нет, так как я не уверен, что там были подходящие условия. Часть работы определенно была проведена в Анакостия-Бей — там проводилось большинство ранних локационных работ».
   «Как вы думаете, каким образом они сумели раздобыть корабль для настоящих испытаний?» — спросил Мур.
   «Вопрос как раз кстати. Я уже думал поделиться с вами вот каким предположением. Капитан Парсонс мог сыграть определенную роль в том, чтобы этот проект получил продолжение как реальный эксперимент с кораблем, а не просто с макетом... Я припоминаю, как в 1939 году во время одной конференции мое начальство высказало мысль, что никто, кроме Парсонса, не смог бы добиться от Корабельного бюро разрешения на испытания нового оборудования в реальных условиях на борту корабля... В то время Парсонс был еще капитаном второго ранга и самым блестящим среди всех выпускников Военно-морской академии со статусом ученого-экспериментатора.
   Да, кстати, о торговом корабле, который мог использоваться в качестве корабля наблюдения... думаю, что здесь, возможно, не обошлось без помощи адмирала Джерри Лэнда, начальника Морской комиссии США. Довольно непробиваемый служака, но тем не менее часто помогал, особенно если ВМС отказывали. Было немало случаев, когда нам удавалось добиться от МК разрешения на проведение испытаний нового оборудования на торговых кораблях вопреки желанию ВМС».
   После этой беседы У. Муру удалось еще несколько раз обменяться с Райнхартом письмами, а потом доктор скоропостижно скончался.

[Piligrim]

ФИЛАДЕЛЬФИЙСКИЙ ЭКСПЕРИМЕНТ - ОДНА "СТРАШНО ДОРОГАЯ РАБОТА"
  Итак, была ли возможность практического использования того рода энергий и силовых полей, которые, согласно имеющейся информации, применялись в ходе Филадельфийского эксперимента для придания невидимости? Некоторый свет на эту проблему проливает биография не столь уж известного, но в высшей степени талантливого американского физика и изобретателя Томаса Таунсенда Брауна — человека, сыгравшего, как и доктор Райнхарт, определенную роль в проекте.
   Он рано проявил большой интерес к космическим полетам, что в то время, когда даже успехи братьев Райт воспринимались скептически, считалось чистой утопией. Его юношеское увлечение казавшимися наивными в то время знаниями о радио- и электромагнетизме впоследствии сослужило ему неоценимую службу, дав базовые сведения по этим областям науки. В процессе своего «экспериментаторства» он однажды раздобыл трубку «Кулиджа», которая потом привела его к удивительному открытию. Браун интересовался не рентгеновскими лучами как таковыми. Он хотел установить, не могут ли исходящие из «трубки Кулиджа» лучи оказывать полезное действие.
   Он сделал то, о чем пока не думал ни один ученый его времени: укрепил «трубку Кулиджа» на чувствительнейшем балансире и начал испытывать свое устройство. Однако, в какую бы сторону он ни поворачивал аппарат, он не мог установить какого-либо измеримого действия рентгеновских лучей. Но неожиданно его внимание привлекло странное поведение самой трубки: всякий раз, как он включал трубку, она производила некое поступательное движение, словно аппарат пытался продвинуться вперед. Ему понадобилось много усилий и времени, прежде чем он нашел объяснение. Вновь открытый феномен не имел ничего общего с рентгеновскими лучами — в его основе лежало высокое напряжение, используемое для образования лучей.
   Браун провел целую серию экспериментов, чтобы установить природу этих новых, открытых им «сил», и в конце концов ему удалось сконструировать прибор, который он назвал «гравитор». Его изобретение имело вид простого бакелитового ящика, но стоило положить его на весы и подключить к источнику энергии напряжением 100 киловольт, как аппарат в зависимости от полярности прибавлял или терял примерно один процент своего веса.
   Браун был убежден, что открыл новый электрический принцип применения электричества, но не знал, как его толком использовать. Несмотря на то что о его работе сообщили некоторые газеты, никто из видных ученых не выказал интереса к его изобретению, чему, впрочем, удивляться не приходилось, — тогда Браун как раз заканчивал среднюю школу.
   В 1922 году он поступил в Калифорнийский технологический институт в Пасадене. Но там его работам никто не придал значения.
   Не сдавая позиций, Браун в 1923 году переходит в Кенионский колледж в Гамбиере, Огайо, проводит там один год, а затем отправляется в Денисоновский университет в Грэнвилле, тоже в Огайо, где на физическом отделении изучает электронику. Его учителем был доктор Пауль Альфред Бифельд, профессор физики и астрономии и один из восьми бывших одноклассников А. Эйнштейна по Швейцарии.
   В отличие от своих коллег по Пасадене Бифельд проявил большой интерес к открытию Брауна, и оба — профессор и студент — проводили эксперименты с заряженными электрическими конденсаторами и разработали физический принцип, ставший известным как эффект Бифельда—Брауна. Сутью этого эффекта была тенденция заряженного электрического конденсатора к движению в направлении своего положительного полюса — тому самому движению, которое Браун когда-то обнаружил у «трубки Кулиджа».
   По завершении образования Браун четыре года проработал в обсерватории Свейзи в Огайо, а с 1930 года покинул ее и работал в качестве специалиста по физике поля и спектроскопии в Лаборатории военно-морских исследований в Вашингтоне.
   Несмотря на то что в 30-е годы ему пришлось сменить род занятий, Браун продолжал в свободное время заниматься физическими исследованиями, в частности эффектом Бифельда—Брауна. Со временем гравитор претерпел многочисленные усовершенствования.
   В 1939 году Браун стал лейтенантом резерва ВМС и был назначен ответственным сотрудником по магнитным и акустическим противоминным исследованиям Корабельного бюро. Вскоре после этого назначения Браун вступил в контакт с первой фазой проекта, который, вероятно, позднее завершился Филадельфийским экспериментом.
   Нельзя сказать с уверенностью, работал ли Браун активно над Филадельфийским экспериментом, ведь значительная часть работы его научной команды касалась области, близкой к размагничиванию кораблей. Кроме того, он занимался, говоря его же словами, «одной страшно дорогой работой по глубокому вакууму».
   Во всяком случае, его деятельность в Корабельном бюро, где он располагал, как выяснилось, 50 миллионами долларов на научные цели и дюжиной сотрудников с академическим образованием, могла рассматриваться как образцовая. Правда, длилась она не слишком долго, поскольку в той ужасной неразберихе, которая последовала за Пирл-Харбором, он был переведен, теперь уже в чине капитана второго ранга, в Норфолк, где, продолжая исследовательскую работу, он одновременно возглавлял Радиолокационную школу Атлантического флота ВМС. В декабре 1943 года он был отправлен домой на отдых, а вскоре по настоянию медиков уволен в отставку. Тут представляется интересным мнение некоторых исследователи, что болезнь Брауна напрямую связана с Филадельфийским экспериментом.
   В 1944 году Браун уезжает на Гавайи и продолжает исследования.
   В эти же годы его захватывают участившиеся случаи наблюдения НЛО. Пристально следя за дискуссией между военными и наукой в конце 40-х — начале 50-х годов, он высказывает мнение, что вопрос о движущей силе НЛО, возможно, удалось бы решить на международной основе. Браун намекал, что в своих исследованиях электрогравитации он, возможно, уже нашел ключ к разгадке этой проблемы.
   В 1952 году, переехав в Кливленд, он наметил один проект, названный им «Зимней гаванью», который после соответствующей проработки надеялся предложить военным. Ему удалось настолько повысить подъемную силу своего гравитора, что аппарат способен был поднимать вес, значительно превышающий его собственный.
   Теоретически Браун пытался объяснить свои результаты, исходя из Единой теории поля. Он твердо верил в существование наглядного стыковочного эффекта между гравитацией и электричеством. То, что демонстрирует его аппарат, как раз и есть этот самый эффект, утверждал он.
   Браун сконструировал дисковидный конденсатор и при подаче постоянного тока различного напряжения наблюдал эффект Бифельда—Брауна в действии. При соответствующих конструкции и электрическом напряжении дисковидные «воздушные пленки» приводились в самостоятельное летательное движение, издавая при этом слабое гудение и испуская голубоватое электрическое свечение.
   В 1953 году Брауну удалось продемонстрировать в лаборатории полет такого 60-сантиметрового «воздушного диска» по круговому маршруту диаметром 6 метров. Летательный аппарат был соединен с центральной мачтой проводом, по которому подавался постоянный электрический ток напряжением 50 тысяч вольт. Аппарат развивал максимальную скорость около 51 м/с (180 км/час).
   Браун работал с почти нечеловеческим фанатизмом, решимостью и высокими финансовыми затратами. Вскоре ему удалось превзойти свой собственный успех. Во время следующего показа он продемонстрировал полет целого набора 90-сантиметровых дисков по кругу диаметром 15 метров. Все было немедленно засекречено. Тем не менее большинство ученых, присутствовавших на демонстрации, не скрывали скепсиса, склоняясь к тому, чтобы приписать эту брауновскую движущую силу некоему, как они сами это назвали, «электрическому ветру», хотя для производства такой силы потребовался бы поистине «электрический ураган». Лишь очень немногие считали, что эффект Бифельда—Брауна может представлять собой нечто новое в физике.
   Браун до последнего времени был убежден, что при наличии необходимых средств исследование эффекта Бифельда—Брауна привело бы к прорыву в области передвижения космических аппаратов, не говоря уже о других сферах применения. Конечно, исследования стоят немало, но действительно ли финансовые соображения являются причиной дефицита внимания? А может быть, корабельный эксперимент до сих пор бросает на это свою длинную косую тень?

[Piligrim]

ФИЛАДЕЛЬФИЙСКИЙ ЭКСПЕРИМЕНТ - ЗАПРОСЫ БЕЗ ОТВЕТА
  В очередной раз зададимся вопросом: действительно ли, как утверждает Альенде и подтверждает собранная информация, американские ВМС использовали «ДЕ-173» для проведения эксперимента по электронной маскировке? И действительно ли военная наука воспользовалась результатами таких испытаний как базой для дальнейших исследований с точки зрения возможных антигравитационных способов движения, источников энергии, подобных тем, которые и могли использоваться в НЛО?
   Точные доказательства можно представить лишь в том случае, если бы удалось найти и опубликовать документы правительства по этому проекту. А без знания военного кодового наименования проекта это трудно, если вообще возможно. Результатом любого запроса в Управление военно-морских исследований оказывалось в лучшем случае стандартное письмо, в котором все это дело полностью отрицалось. В отношении Филадельфийского эксперимента пришел ответ: «УМ И ни в 1943 году, ни в другое время не проводило исследования в отношении невидимости».
   Столь же безуспешной оказалась попытка Ч. Берлица обсудить эту тему с представителями «Варо корпорейшн» в Гарлэнде, Техас. «Фирма не заинтересована в обсуждении с Вами или с кем-либо другим этой темы», — ответили ему. Ему также было заявлено о том, что бесполезно продолжать поиски по этой теме, и о том, что «все ваши запросы, письма и телефонные звонки на эту тему останутся без ответа».
   Но, несмотря на это, удалось отыскать свидетельства большого интереса ВМС США в конце 30-х — начале 40-х годов к использованию мощных магнитных полей на кораблях — по меньшей мере в качестве противоминных мероприятий. Вот книга «Магниты. Подготовка физика» (Кембридж, 1956). Ее автор, ныне покойный физик Френсис Биттер, основатель Магнитной лаборатории при Массачусетском технологическом институте, хотя и не вдается слишком глубоко в технические детали, однако посвящает целую главу своей работы развитию технологии электромагнитного размагничивания кораблей в качестве защиты от изобретенных немцами в 30-х годах магнитных мин.
   По свидетельству Ч. Фаулера и Т. Эрбера, биографов Биттера, его исследования привели в итоге «к тщательно разработанным контрмерам», заключавшимся в том, чтобы «сделать корабли невидимыми для немецких мин». Разумеется, «невидимость» для подводных мин и невидимость для человеческого глаза — совершенно разные вещи; однако мы должны спросить себя, не исследования ли Биттера в области «магнитной невидимости» послужили прологом к проекту, целью которого было достижение абсолютной невидимости?
   Не может быть никакого сомнения в том, что во время этих ранних экспериментов использовались относительно мощные магниты и соответственно мощнейшие магнитные поля. Биттер пишет в «Магнитах», что он своими глазами «видел относительно крупный корабль, оснащенный мощнейшим магнитом, весящим многие и многие тонны. Это был стержневой магнит, занимавший почти всю длину корабля. Ток вырабатывали огромные генераторы».
   Чтобы установить, действительно ли эти ранние эксперименты с размагничиванием были предшественниками куда более сложного Филадельфийского эксперимента, Уильям Мур обратился к одному ученому, работавшему по линии ВМС в области размагничивания. Незадолго до этого Мур написал короткую заметку о жизни этого ученого, которая должна была стать частью статьи, запланированной для одного журнала. Теперь Мур представил ему эту статью для согласования, предварительно включив в нее специально дописанный абзац, чтобы выяснить, не известно ли ему чего-нибудь об эксперименте, о котором в свое время поведал Альенде. Вот каково было содержание этого дописанного абзаца:
   «Во время войны он (имярек) почти без перерыва работал... в Национальном комитете оборонных исследований. В ходе работы над одним из его проектов военный корабль (после эксперимента с моделью) был подвергнут воздействию интенсивного электромагнитного поля с целью наглядной проверки влияния поля на материальные объекты. Поле было создано корабельными размагничивателями с использованием принципа резонанса для получения экстремальных результатов. В ряде сообщений говорится о сенсационных результатах (по меньшей мере один источник утверждает, что эксперимент вызвал экстремальную физическую реакцию у экипажа корабля), но, невзирая на реальные результаты эксперимента, в 1943 году работы над проектом были прерваны».
   Берлицу и Муру важно было выяснить реакцию этого человека на предложенный ему для редактирования материал. Результат оказался поразительным. Как и ожидалось, в ходе редактирования появились многочисленные предложения, дополнения, вычеркивания, но весь абзац, касающийся испытаний, остался без каких бы то ни было изменений или комментариев. Этому могли быть лишь два объяснения: либо ученый допустил грубый недосмотр, либо информация, касающаяся эксперимента, полностью соответствовала действительности. Сопроводительное письмо к отредактированной рукописи заставляло поверить во вторую возможность: «Что касается проекта Вашей статьи, то содержащаяся в ней информация по большей части абсолютно корректна».
   Ну а как же обстоят дела с последствиями эксперимента? Ведь именно этот аспект истории, рассказанной Альенде, заставил многих прийти к выводу, что письма эти не что иное, как плод больного воображения. Другая точка зрения состоит в том, что подобные эффекты действительно имели место и что порожденные ими страх и смятение военных стали причиной возникшей вокруг тех событий завесы секретности.
   Необычная информация на этот счет поступила от Патрика Мейси, конструктора-электронщика, работавшего летом 1977 года в Лос-Анджелесе. Он обменивался со своим коллегой, которого помнит лишь как «Джима», мнениями по поводу НЛО и о том, как много скрывает в этой связи правительство.
   «Со мной однажды был престранный случай, — сказал Джим, — когда я во время войны служил в ВМС. Я тогда занимался контролем за аудио видеоматериалами и однажды в 1945 году в Вашингтоне получил возможность 1 увидеть часть фильма о проводившемся на море эксперименте, который показывали высшим чинам ВМС. Я помню лишь отдельные части фильма, ведь я находился при исполнении служебных обязанностей и не мог, как другие, сидеть и смотреть его.
   Я не знал, о чем, собственно, фильм, поскольку комментария в нем не было. Но помню, что речь в нем шла о трех кораблях. Было показано, как два корабля накачивали какой-то энергией третий, стоявший между ними. Я тогда подумал, что это звуковые волны, но ничего определенного сказать не могу, меня, естественно, в эти дела не посвящали. Через какое-то время этот средний корабль — эсминец — начал постепенно исчезать в каком-то прозрачном тумане, пока от него не остался один только след на воде.
   Потом, когда поле или что там было отключили, корабль снова появился из тонкой пелены тумана. Это был, видимо, конец фильма, и я случайно услышал, как некоторые обсуждали увиденное. Некоторые говорили, что поле было включено слишком долго и что этим-то и объясняются проблемы, появившиеся кое у кого из экипажа. Один из них упомянул какой-то случай, когда якобы один из членов экипажа попросту исчез, сидя за рюмкой в баре.
   Другой рассказывал, что матросы «до сих пор не совсем в своем уме и, видимо, навсегда». Был также разговор о том, что некоторые матросы исчезли навсегда. Остальная часть беседы проходила уж слишком далеко от меня, чтобы я мог что-либо расслышать».
   Возникает вопрос: почему этот фильм, если он действительно существовал, демонстрировался в 1945 году? Может быть, потому, что после окончания войны некоторые проекты, прерванные или прекращенные во время войны, были подвергнуты ревизии на предмет переоценки или возобновления? Может, в их число попал и Филадельфийский эксперимент?

[Piligrim]

ФИЛАДЕЛЬФИЙСКИЙ ЭКСПЕРИМЕНТ - ПРОИСШЕСТВИЕ В ДОМЕ САФФЕРНОВ
  Как вы помните, в прологе мы рассказали о случайной встрече в парке Колорадо-Спрингс, которая стала неожиданным свидетельством Филадельфийского эксперимента. Равнодушному исследователю тот рассказ может, конечно, показаться весьма сомнительным в первую очередь из-за утверждения, будто бы некоторые из участников эксперимента очутились в потустороннем мире и не только видели внеземных существ, но и общались с ними. В самом деле, разве легко поверить, что ВМС США в ходе работы с силовыми полями и опытов по созданию радиолокационной невидимости случайно обнаружили путь к другим мирам и что американское правительство в результате так называемого Филадельфийского эксперимента вступило в контакт с неземной цивилизацией? Тем не менее, если бы все так и было, это объяснило бы официальную завесу молчания в отношении столь многих тем, и не в последнюю очередь — НЛО. Но как все это доказать?
      И тут настало время вновь вернуться к уже знакомому нам исследователю и писателю Джеймсу Р. Вулфу. Вот что рассказал У. Мур:
      — В феврале 1978 года, через несколько месяцев после моего последнего общения с Вулфом, я впервые услышал, что Вулф исчез.
      Затем последовала серия необычайных событий. В начале мая 1978 года мне позвонила женщина по имени Мишель Альберта, представившаяся сотрудницей одной из спиритических исследовательских групп в Уиллоудейле, Онтарио, Канада. Она рассказала, что, занимаясь со своей группой проблемой Филадельфийского эксперимента, услышала о некоем Джеймсе Р. Вулфе, который якобы хорошо проинформирован об этом деле. Когда она попыталась разыскать его, то, к немалому разочарованию, узнала, что он исчез. Дальнейшие поиски показали, что его нет в живых. Она сразу же заподозрила очередном смертельный случай «а-ля Джессуп».
      Возникают два вопроса: как и почему распространялся этот слух и где сейчас находится Вулф? Во время paзговора я спросил Мишель Альберти, чем вызван ее интерес к Филадельфийскому эксперименту. «Это находится во взаимосвязи с нашим исследованием встречи третьего порядка здесь, в Канаде», — сказала она. И вот какую историю она мне поведала:
      «Поздним вечером во вторник 7 октября 1975 года 27-летнему столяру Роберту Саффериу в поселке Брейсбридж, Онтарио, позвонила его сестра, живущая неподалеку на той же улице. Она просила его проверить, что за странное свечение исходит от стоящего невдалеке зернохранилища. Сафферн тут же сел в машину и доехал до хранилища. Не обнаружив там ничего необычного, он повернул обратно, намереваясь заехать к сестре. Внезапно, к своему полному изумлению, он увидел прямо перед собой на покрытой гравием дороге темный в виде тарелке объект диаметром 3, 5—4 метра.
      «Я испугался, — рассказывал он позднее репортеру «Торонто сан», — это было прямо передо мной — без света и без каких-либо признаков жизни». Его автомобиль еще не успел полностью остановиться, сказал он далее, когда объект «поднялся вертикально верх и исчез».
      По словам Сафферна, едва он развернул машину, чтобы ехать домой, на дорогу прямо перед машиной выбежала странная человеческая фигура примерно 1, 2 метра ростом и непропорционально широкими плечами, облаченная в серебристо-серый костюм с шаровидным шлемом. Сафферн ударил по тормозам, машину занесло на нетвердом покрытии, и ему едва удалось избежать столкновения с этим существом, которое резко уклонилось в сторону, добежало до края дороги, перескочило через ограду и, выбежав на поле, исчезло. В рассказе Сафферна корреспонденту «Сан» это выглядело так: «Когда фигура подбежала к забору, то оперлась рукой на стойку и перемахнула через нее без всякого труда, как будто была совершенно невесомой».
      Совершенно ошарашенный этой внезапной встречей, Сафферн наконец пришел в себя настолько, чтобы ехать домой. Но вдруг увидел, что НЛО вернулся и на короткое время завис над самой дорогой. В следующее мгновение он облетел вокруг мачты высоковольтной линии и снова исчез, свечой уйдя в ночное небо.
      Ни родственникам, ни друзьям, ни репортерам, ни специальным комиссиям, ни просто любопытствующим, которые побывали потом у него на ферме, не удалось ни в чем переубедить его.
      Если бы история на этом закончилась, она стала бы не более чем очередным дополнением к постоянно растущему в последние годы списку таинственных и трудно поддающихся проверке явлений и встреч.
      15 июля 1976 года, то есть примерно через девять месяцев после происшествия в Брейсбридже, Харри Токарц, коллега Мишель Альберта, вместе с одним «киношником» решили наведаться к Сафферну в надежде выяснить что-нибудь о происшедшем в 1975 году.
      Ни Сафферны, которого Токарц характеризует как человека, «хорошо взвешивающего свои слова», ни его жена — «типичная провинциалка, не скрывающая своих воззрений», — не проявили особого интереса к дискуссии на тему НЛО.
      Когда, наконец, супруги Сафферны настроились на тему НЛО, выяснились два любопытных обстоятельства. Во-первых, как Сафферн, так и его жена почему-то считали себя абсолютно осведомленными в столь запутанном вопросе, не придавая, впрочем, этому особого значения. И во-вторых, обнаружилось, что тот странный случай они до сих пор не обсуждали ни с кем.
      Вот выдержка из сообщения Токарца, опубликованного в журнале «Палс эналайзер»:

      «12 декабря 1975 года, когда в дом Саффернов постепенно вернулся прежний порядок, машина управления полиции провинции Онтарио доставила к их дому троих представительного вида мужчин. Они были при полной униформе, имели на руках впечатляющие рекомендательные письма и представились высшими чинами канадской армии в Оттаве, ВВС США и секретной службы ВМС США. Сафферн, который до тех пор был немало обеспокоен своей встречей с НЛО, утверждает, что любезные господа откровенно и без промедления давали ответы на все вопросы. «Они раскрыли карты» и ответили на все «откуда?», «что?» и «зачем?». Они дали понять, что правительствам США и Канады известно об НЛО буквально все еще с 1943 года и что с тех пор они сотрудничают с пришельцами.
      Мало того, эти золотопогонные всезнайки еще и принесли извинения за инцидент 7 октября, заявив, что это была авария, непредвиденная поломка. Сафферн высказал также мысль том, что речь, видимо, идет о сверхсекретном военном самолете. Нет, заявили они, это чисто функциональный дефект, который и вынудил тарелку приземлиться в его владениях вместе с экипажем пришельцев. Миссис Сафферн поначалу отказывалась верить этому, но тут один из офицеров выложил им точное, до минуты, время приземления — подробность, которая была известна одним лишь супругам Саффернам. Вообще, надо отметить, они в общей сложности трижды наблюдали появление НЛО, но рассказали лишь об одном. И всезнающее трио не замедлило объявить им даты и время всех тех прежних наблюдений. Они были вооружены полным комплектом информации (включая фотографии НЛО) и еще раз подчеркнули, что посадка была вызвана аварией и не входила ни в какие планы...
      ... Далее мы узнали, что прибывшие офицеры, ведя речь об экипажах НЛО, говорили именно о гуманоидах. Первый контакт состоялся, видимо, в 1943 году, и с тех пор наша армия осведомлена о всех передвижениях пришельцев на нашей планете.
      Сам Сафферн утверждает, что ему известны личности этих троих и что он может доказать, что это были не мошенники».
      Еще одним интересным моментом является существование якобы добытых одним экспертом данных, указывающих на то, что канадские и американские власти подвергли супругов Саффернов основательной медицинской и психологической проверке, прежде чем организовать ту декабрьскую встречу с ними, видимо, для того, чтобы предугадать их реакцию на то, что им предстояло узнать.
      Профессор Стэн Фридман, физик-ядерщик из Хейварда, Калифорния, называл возможной причиной внимания внеземных цивилизаций к Филадельфийскому эксперименту высокую концентрацию электромагнитного сверх потока, образовавшегося в ходе эксперимента. Профессор Фридман лично занимался изучением нескольких других случаев, при которых, как сообщают, НЛО появлялись в качестве нежелательной реакции на электромагнитные эксперименты; по его теории НЛО, если они наблюдают на нашей Землей, должны пользоваться функциональной электромагнитной картой, и когда где-либо появляются непонятные им светлые очки или пятна, они, естественно, пытаются выяснить причину их появления на месте.
      И все же что-то произошло в 1943 году на морской верфи Филадельфии, оставив отчетливые следы в рассказах, книгах, газетных статьях, документах и памяти людей.
      Это был бы, конечно, не первый случай, когда научное открытие опережает свое время, и от него приходится отказаться из-за непредвиденных побочных явлений или же просто потому, что эксперимент утратил свою актуальность перед лицом других, более насущных дел (создания атомной бомбы).
      Здесь следовало бы прислушаться к мнению известного физика Джеймса Моффера из университета Торонто. На вопрос о вероятности такого события, как Филадельфийский эксперимент, он ответил, что на космическом и астрофизическом уровнях подобные феномены встречаются постоянно. По его словам, работа над проблемами подобного рода является для него чем-то почти обыденным, хотя она и строго ограничена областью больших энергий и крупных астрофизических тел. «Перенесение подобного феномена на земной уровень в современных условиях, — заявил он, — представляется чем-то, что выходит за рамки существующих сегодня теорий».
      Необходимо помнить, что Эйнштейн, провозглашая в 1905 году свою теорию относительности, делал это в отношении крупных объектов астрофизического порядка величин. Ему просто не приходило в голову, что его теория могла бы быть применимой к процессам, происходящим на уровне атомов. Когда в 30-х годах стала очевидной возможность контролируемого расщепления атома, потребовалось ответить на вопрос: предусматривает ли теория эту возможность? Оказалось, что да, и этот результат стал еще одним аргументом в ее пользу. То же самое могло бы относиться к Единой теории поля. Но ведь она могла бы иметь другие возможности, пока что неизвестные науке.
      Тайна Филадельфийского эксперимента остается пока нераскрытой, причем окончательный ответ может храниться в недрах архивов морского ведомства США. Возможно, все это просто сказка, и подобного эксперимента просто не существовало.
      Если, однако, принять в расчет то множество материалов, которое удалось собрать в разное время разным людям, и если Филадельфийский эксперимент не проводился в том виде, как он представляется, то что же все-таки произошло на самом деле в далеком октябре 1943 года в секретной зоне морской верфи Филадельфии?
      И последнее. Совсем недавно наша печать сообщила о публичной демонстрации на американской авиабазе ВВС «Неллис», штат Невада, двух считавшихся ранее сверхсекретными самолетов, разработанных фирмой «Локхид». Они выполнены с учетом «техники малой заметности». Вся поверхность планера состоит из множества элементов, каждый из которых ориентирован в своем направлении. Это существенно снижает количество пиков отраженного электромагнитного излучения. Кстати, считают, что именно эти покрытия стали причиной необъяснимых заболеваний среди рабочих завода «Локхид»...

      Может, Филадельфийский эксперимент продолжается и сегодня?

[Фуфа]

Может, Филадельфийский эксперимент продолжается и сегодня?


А чё? Все, как в цивилизованных странах.


В здании тбилисской тюрьмы появились призраки, пугающие прокуроров

Известный грузинский адвокат Лали Апциаури утверждает в интервью газете "Ахали таоба", что в здании 8-й тюрьмы, построенной на территории бывшей психиатрической больницы в Глданском районе столицы Грузии, появились призраки, сообщает "Благовест-инфо".

"Прокуроры сообщили мне, что с недавнего времени они приходят в тюрьму группами из-за появившихся там призраков, - заявила адвокат. - Мне показали снятую на мобильный телефон видеозапись, на которой в одной из следственных комнат появляется призрак женщины".

Она также утверждает, что сами заключенные и сотрудники данного пенитенциарного учреждения видели призрак женщины с ребенком.

В министерстве юстиции поговорить на эту тему с информагентством "Новости-Грузия" отказались , заметив, что не собираются комментировать подобные слухи.

http://txt.newsru.co...gespenster.html


В здании Верховного суда Грузии охотятся за привидением

Председатель Верховного суда Коте Кублашвили провел совещание по этому вопросу и попросил установить ночное дежурство, чтобы выяснить, что именно происходит в здании ведомства.

http://txt.newsru.co...09/prizrak.html

А еще около Поти странные явления...
В селе Чаладиди в последнее время происходят странные явления

«Вчера мы шли за водой и говорили об этих странных явлениях. Я ничему не верила, пока не убедилась сама. Ради интереса я бросила камень в ту сторону, откуда это что-то появляется, не прошло и несколько секунд, как камень вернулся обратно. Оно его бросило, но оно всегда делает это так, чтобы не попасть в кого-нибудь», - сказала одна из жительниц Чаладиди Изо Лабадзе.
Как говорят жители села, в дело включились и правоохранительные органы. Каждую ночь на месте, где происходят странные явления, дежурят сотрудники патрульной и криминальной полиции. По словам населения, полицейские тоже стали свидетелями того, как кто-то бросает камни с неопределенного направления.
Это странное явление не может объяснить и уполномоченный правления села Джото Гигашвили.
«Я стал очевидцем не самого факта, а его результата. В ситуацию вовлечена полиция, но до сих пор никто не задержан и не замечен», - заявил в разговоре с «ИнтерпрессНьюс» Гигашвили.
Село просит о помощи, но не знает, к кому за ней обратиться.

Я думаю, пусть напишут в Спортлото.

http://www.geotimes....me&newsid=16934

Сообщение отредактировал Фуфа: 22 сентября 2009 - 14:04