Сообщений в теме: 815

[wsir1963]

ВСТРЕЧА

Фредерик Мистраль

Я пересек прибрежный
Песчаный кряж.
Смуглянки облик нежный
Всплыл как мираж.
Распахнуто оконце.
Ее уста
Пьют ветреное солнце.
Дверь заперта.

Она - явь сна, видений.
«Моею будь» -
Молю. Страсть наслаждений
Теснит мне грудь.
Взмахнув прелестной дланью
Она рекла:
«Пусть нас взметнут к сиянью
Любви крыла».

Урьяж - любви долина.
В тени дубрав
Наш путь свела плотина
Мирских забав.
Нам стали дали ближе.
Здесь мы одни.
Умри же мир, мои же
Стихи храни,

Храни наш сладкий лепет,
Сны наяву,
Тех поцелуев трепет,
Чувств тетиву,
Девичий смех и слезы,
Ее задор,
Любви беспечной грезы
Храни Простор.

Альпийские растенья,
Впитав снега,
Льют аромат цветенья
На те луга.
Весны ж ступившей зыбко
Милей стократ
Любимых губ улыбка,
Их аромат.



Когда ж стрелой незримой
Пронзит меня
Чистейший зов любимой,
В листве звеня -
Неслышным станет горный
Гром, камнепад,
Летящий вниз проворный
Воды каскад.

В Урьяж - долину страсти,
В листву гнезда,
Напоминаньем счастья
Падет звезда.
Спеша там захлебнуться,
Падет на дно.
Ах, нам туда вернуться
Не суждено.

[tio]

***

...ибо во многом знании - многия печали...



Я знала, конечно, ты любишь другую,
И, значит, любви не ждала.
Ты помнил всегда лишь ее – дорогую,
А я дорогой не была.

Ей выпало быть самой лучшей на свете,
А мне – просто рядом пройти,
Зато у меня был мой ласковый ветер
В бессмысленном долгом пути,

Зато искромсав свою душу на части,
Напившись тоски допьяна,
Я знала безбрежное горькое счастье,
Какого не знала она.

Я знала украденных встреч полуправду,
И, неба коснувшись рукой,
В твоем даже самом беспечном «До завтра!»
Весь мир размещала легко.

Я знала, как плачет разлука шальная,
Что берегу шепчет вода,
Я знала так много, о чем не узнает
Родная твоя никогда.

Я знаю, другую ты любишь безумно…
Когда-нибудь, словно в бреду,
Я выйду в рассвет и тихонько разуюсь,
И к солнцу пешком побреду.

И будет мне скатертью падать дорога,
И утро дрожать на весу,
И ты не узнаешь, любимый, как много
Я счастья с собой унесу.  

Автор: Ната Ли

[tio]

Тебе, Лю...



Был бы ты ветром, я бы подставила плечи
Холоду ль, жару, знаю теперь - всё равно.
Был бы ты солнышком, я бы ждала жаркой встречи,
С ночи бы я, до утра, просмотрела в окно.

Был бы дождем, я бы капельки жадно глотала,
Тушь бы плыла по счастливым румяным щекам.
Был бы ты облаком, синею птицей бы стала,
Песню бы пела про "верю, люблю, не отдам"...

Только сегодня мне стало понятно одно:
Был бы ты милым мне, я бы ушла, всё равно...  

Такое вот прозрение...

Автор: Nadia Dar

[tio]

Татьянин день

Заоконный январь неприютен, бельмаст и одышлив,
Утро к стёклам примёрзло чернильными сгустками тьмы.
Повтори ещё раз то, что я не решилась расслышать,
Может, в этом - мой шанс выжить в цепких объятьях зимы.

Повтори еще раз, пусть дыханьем оплавятся грани
Перемёрзшей ледышки, подделки под твёрдый алмаз...
... Посинев от натуги, январское утро натянет
Дня белёсого шкуру на низкий небесный каркас.

Мимо хрустких сугробов по скользкой вечерней дороге
Солнце скатится, вспыхнув прощальным закатным огнём,
Послевкусием сладким оставив на память три слога
И искристую нежность в согревшемся сердце моём.

Автор: lita

[tio]

You'll be my Valentine!



Чтоб не осталось больше тайн,
Скажи: - You'll be my Valentine!
И твой любимый человек
С тобой останется навек.

Ты подари свое тепло,
И солнца яркого светло,
И чистую лазурь небес,
Заснеженный, красивый лес...

И о любви своей скажи,
И крепость чувства покажи,
Пускай сегодня лишь оно
Пьянит не хуже, чем вино.

Порадуй солнышко свое
И будет хорошо вдвоем...
И даже очень может быть,
Что вас сумеют удивить.

Автор: Piksel

[SergOs]

Ли Бо «Небожитель» (701-762)
ВОСПЕВАЮ ГРАНАТОВОЕ ДЕРЕВО,
РАСТУЩЕЕ ПОД ВОСТОЧНЫМ ОКНОМ МОЕЙ СОСЕДКИ
У соседки моей
Под восточным окном
Разгорелись гранаты
В луче золотом.
Пусть коралл отразится
В зеленой воде –
Но ему не сравниться с гранатом
Нигде.
Столь душистых ветвей
Не отыщешь вовек –
К ним прелестные птицы
Летят на ночлег.
Как хотел бы я стать
Хоть одной из ветвей,
Чтоб касаться одежды
Соседки моей.
Пусть я знаю,
Что нет мне надежды теперь, –
Но я все же гляжу
На закрытую дверь.


***
Теперь живу
К востоку от Чунлина,
А господин –
Он у реки Ханьцзян.
На сотни ли,
В цветах, лежат долины
Я б вытоптала
Всю траву полян.
С тех пор, как мы
Объятия разжали, –
С тех пор трава,
Как осенью, низка,
А осень нас
Соединит едва ли.
Чем ближе вечер –
Тем острей тоска.
О, если б встретиться!..
Как я хочу,
Одежды сбросив,
Потушить свечу!

[wsir1963]

РОЗЕНБАУМ АЛЕКСАНДР ЯКОВЛЕВИЧ

ГЛУХАРИ

Глухари на токовище бьются грудью до крови.
Не на шутку расходились, быть бы живу.
Вот так и мы когда-то жили, от зари и до зари,
И влюблялись, и любили; мчались годы с той поры.
Мчались годы, стёрлись клювы, раны зажили давно,
Только шрамы доброй памятью остались.
А рябину всю склевали, оборвали на вино,
Но, кто помнил, прилетали на знакомое окно.

Тянет осенью из леса. Дом. Над крышей вьётся дым,
И “антоновка” созрела, пожелтела.
Оглянуться не успел я, друг мой Вовка стал седым,
А ведь тоже, было дело, передёргивал лады.
И на болотах всё, как прежде, крылья хлопают вдали.
Всё буянят, всё расплёскивают удаль,
Ну а я уже не буду; занавесочку спалил.
И то вспомню, то забуду, как за птичками ходил.

Глухари на токовище бьются грудью до крови.
Не на шутку расходились, быть бы живу.
Вот так и мы когда-то жили, от зари и до зари,
И влюблялись, и любили; мчались годы с той поры.

[SergOs]

Последняя любовь
1956-1957

1. Чертополох
Принесли букет чертополоха
И на стол поставили, и вот
Предо мной пожар, и суматоха,
И огней багровый хоровод.
Эти звёзды с острыми концами,
Эти брызги северной зари
И гремят и стонут бубенцами,
Фонарями вспыхнув изнутри.
Это тоже образ мирозданья,
Организм, сплетённый из лучей,
Битвы неоконченной пыланье,
Полыханье поднятых мечей.
Это башня ярости и славы,
Где к копью приставлено копье,
Где пучки цветов, кровавоглавы,
Прямо в сердце врезаны моё.
Снилась мне высокая темница
И решётка, чёрная, как ночь,
За решёткой - сказочная птица,
Та, которой некому помочь.
Но и я живу, как видно, плохо,
Ибо я помочь не в силах ей.
И встает стена чертополоха
Между мной и радостью моей.
И простёрся шип клинообразный
В грудь мою, и уж в последний раз
Светит мне печальный и прекрасный
Взор её неугасимых глаз.

2. Морская прогулка
На сверкающем глиссере белом
Мы заехали в каменный грот,
И скала опрокинутым телом
Заслонила от нас небосвод.
Здесь, в подземном мерцающем зале,
Над лагуной прозрачной воды,
Мы и сами прозрачными стали,
Как фигурки из тонкой слюды.
И в большой кристаллической чаше,
С удивлением глядя на нас,
Отраженья неясные наши
Засияли мильонами глаз.
Словно вырвавшись вдруг из пучины,
Стаи девушек с рыбьим хвостом
И подобные крабам мужчины
Оцепили наш глиссер кругом.
Под великой одеждою моря,
Подражая движеньям людей,
Целый мир ликованья и горя
Жил диковинной жизнью своей.
Что-то там и рвалось, и кипело,
И сплеталось, и снова рвалось,
И скалы опрокинутой тело
Пробивало над нами насквозь.
Но водитель нажал на педали,
И опять мы, как будто во сне,
Полетели из мира печали
На высокой и лёгкой волне.
Солнце в самом зените пылало,
Пена скал заливала корму,
И Таврида из моря вставала,
Приближаясь к лицу твоему.

3. Признание
Зацелована, околдована,
С ветром в поле когда-то обвенчана,
Вся ты словно в оковы закована,
Драгоценная моя женщина!
Не весёлая, не печальная,
Словно с тёмного неба сошедшая,
Ты и песнь моя обручальная,
И звезда моя сумасшедшая.
Я склонюсь над твоими коленями,
Обниму их с неистовой силою,
И слезами и стихотвореньями
Обожгу тебя, горькую, милую.
Отвори мне лицо полуночное,
Дай войти в эти очи тяжёлые,
В эти чёрные брови восточные,
В эти руки твои полуголые.
Что прибавится - не убавится,
Что не сбудется - позабудется…
Отчего же ты плачешь, красавица?
Или это мне только чудится?

4. Последняя любовь
Задрожала машина и стала,
Двое вышли в вечерний простор,
И на руль опустился устало
Истомленный работой шофёр.
Вдалеке через стёкла кабины
Трепетали созвездья огней.
Пожилой пассажир у куртины
Задержался с подругой своей.
И водитель сквозь сонные веки
Вдруг заметил два странных лица,
Обращённых друг к другу навеки
И забывших себя до конца.
Два туманные лёгкие света
Исходили из них, и вокруг
Красота уходящего лета
Обнимала их сотнями рук.
Были тут огнеликие канны,
Как стаканы с кровавым вином,
И седых аквилегий султаны,
И ромашки в венце золотом.
В неизбежном предчувствии горя,
В ожиданье осенних минут
Кратковременной радости море
Окружало любовников тут.
И они, наклоняясь друг к другу,
Бесприютные дети ночей,
Молча шли по цветочному кругу
В электрическом блеске лучей.
А машина во мраке стояла,
И мотор трепетал тяжело,
И шофёр улыбался устало,
Опуская в кабине стекло.
Он-то знал, что кончается лето,
Что подходят ненастные дни,
Что давно уж их песенка спета, —
То, что, к счастью, не знали они.

5. Голос в телефоне
Раньше был он звонкий, точно птица,
Как родник, струился и звенел,
Точно весь в сиянии излиться
По стальному проводу хотел.
А потом, как дальнее рыданье,
Как прощанье с радостью души,
Стал звучать он, полный покаянья,
И пропал в неведомой глуши.
Сгинул он в каком-то диком поле,
Беспощадной вьюгой занесён…
И кричит душа моя от боли,
И молчит мой чёрный телефон.

6. * * *
Клялась ты - до гроба
Быть милой моей.
Опомнившись, оба
Мы стали умней.
Опомнившись, оба
Мы поняли вдруг,
Что счастья до гроба
Не будет, мой друг.
Колеблется лебедь
На пламени вод.
Однако к земле ведь
И он уплывёт.
И вновь одиноко
Заблещет вода,
И глянет ей в око
Ночная звезда.

7. * * *
Посреди панели
Я заметил у ног
В лепестках акварели
Полумёртвый цветок.
Он лежал без движенья
В белом сумраке дня,
Как твоё отраженье
На душе у меня.

8. Можжевеловый куст
Я увидел во сне можжевеловый куст,
Я услышал вдали металлический хруст,
Аметистовых ягод услышал я звон,
И во сне, в тишине, мне понравился он.
Я почуял сквозь сон лёгкий запах смолы.
Отогнув невысокие эти стволы,
Я заметил во мраке древесных ветвей
Чуть живое подобье улыбки твоей.
Можжевеловый куст, можжевеловый куст,
Остывающий лепет изменчивых уст,
Лёгкий лепет, едва отдающий смолой,
Проколовший меня смертоносной иглой!
В золотых небесах за окошком моим
Облака проплывают одно за другим,
Облетевший мой садик безжизнен и пуст…
Да простит тебя бог, можжевеловый куст!

10. Старость
Простые, тихие, седые,
Он с палкой, с зонтиком она, -
Они на листья золотые
Глядят, гуляя дотёмна.
Их речь уже немногословна,
Без слов понятен каждый взгляд,
Но души их светло и ровно
Об очень многом говорят.
В неясной мгле существованья
Был неприметен их удел,
И животворный свет страданья
Над ними медленно горел.
Изнемогая, как калеки,
Под гнётом слабостей своих,
В одно единое навеки
Слились живые души их.
И знанья малая частица
Открылась им на склоне лет,
Что счастье наше - лишь зарница,
Лишь отдаленный слабый свет.
Оно так редко нам мелькает,
Такого требует труда!
Оно так быстро потухает
И исчезает навсегда!
Как ни лелей его в ладонях
И как к груди ни прижимай, -
Дитя зари, на светлых конях
Оно умчится в дальний край!
Простые, тихие, седые,
Он с палкой, с зонтиком она, -
Они на листья золотые
Глядят, гуляя дотемна.
Теперь уж им, наверно, легче,
Теперь всё страшное ушло,
И только души их, как свечи,
Струят последнее тепло.

Заболоцкий Н.А. (1909-1958)

[tio]

Тринадцатое, пятница...



Тринадцатое, пятница
Беззубый кривит рот,
А где-то солнце катится
За синий небосвод.

А где-то, ясноглазая,
Наивна и чиста,
Гуляет недосказанность
Последнего листа.

И в мире неизведанном,
За тысячью «нельзя»,
Любимые не предали,
Не бросили друзья.

Там наши сны беспечные
И детские мечты,
С седой и мудрой вечностью
Уже почти «на ты».

И гордой Незабытостью,
Над пламенем стихий,
Сверкают неизбитые
Хрустальные стихи.

И сквозь печали помнится –
В безудержном огне
Счастливая бессонница
Целует душу мне.

А здесь – лишь осень пятится,
И на сердце темно…
Тринадцатое, пятница
Маячит за окном.  

Автор: Ната Ли

[tio]

Постскриптум



Всё было б проще, были б мы – как все,
Всё было бы, естественно, иначе…
А так – березы по весне отплачут
Мою тоску по средней полосе,

Снесет ступеньки смерч олимпиад,
И не дождется нас вовеки Рица…
И мне не захотелось застрелиться,
А только руки вымыть. Как Пилат.

Захлопнуть створки, пряча перламутр,
От липкой грязи равнодушных взглядов,
И исцелить хворающую Радость
От тысячи «зачем» и «почему»…  

Автор: Ната Ли